Вступление
В течение многих лет я считал, что для современного исследователя имеется очень мало доступной информации о ситуации с еврейскими верующими (мессианскими евреями, евреями-христианами и т.д.) в Варшавском гетто. Краткое заявление раввина Дэна Коэна Шербока в его книге «Мессианский иудаизм» также резюмирует результаты моих исследований:
«После Холокоста еврейские миссии прекратили своё существование в тех городах, где еврейское население было в значительной степени уничтожено. В Варшаве, к примеру, войну пережили только несколько сотен евреев; большинство рабочих, живших там, бежали до начала войны, а другие погибли в Варшавском гетто или в одном из концентрационных лагерей». [1]
Но действительно ли это всё, что мы можем узнать? Ответ — и да, и нет. Ещё очень мало известно о жизни и свидетельствах еврейских верующих в Варшавском гетто — особенно тех, которые отождествляли себя с католической церковью. Однако есть намного больше доступной информации для исследований, чем я представлял себе, особенно если мы включим в наше исследование евреев-католиков.
Что касается меня лично, я написал докторскую диссертацию на тему еврейских миссий первой половины 20-го века, включавшую большой раздел, посвящённый исследованиям, связанным с Холокостом. Однако я ограничил своё исследование протестантскими еврейскими миссиями и не касался католических еврейских миссий и деятельности различных приходов, священников и евреев-католиков в этот период времени. С тех пор я понял, что голос католиков тоже должен быть услышан, если мы хотим понять тяжёлое положение верующего в Иисуса в Варшавском гетто, поскольку большая часть сохранившихся материалов и записей, которыми мы располагаем на сегодня, исходит из католических источников. Именно этот материал помогает нам лучше понять еврейских верующих в Иисуса, которые пережили трагедию Варшавского гетто — как католиков, так и верующих других деноминаций.
Обеспокоенность, которую евангельские христиане и мессианские евреи могут испытывать по поводу включения католиков, выходит за рамки религиозной доктрины и связана с проблемой большего номинализма, из-за которого такое включение может давать искажённую картину мессианской веры в гетто. Мы понимаем, что хотя определённо и были примеры номинальной веры, синкретического религио-национализма и верующих в нескольких поколениях, среди которых не было опыта подлинного «обращения» во взрослом возрасте, ценность католического свидетельства по-прежнему велика и заслуживает доверия, не говоря уже о том, что многие католики искренне верили в Иисуса.
Мы также должны помнить, что среди евреев-протестантов тоже было много примеров номинализма, особенно в случае детей, которые приходили к вере через местные евангельские церкви и даже еврейские миссии, хотя номинализм взрослых в данном случае был редким [2].
Цель этой статьи — познакомить современное мессианское движение с еврейскими верующими Варшавского гетто и их уникальными свидетельствами, историями и вкладом как в еврейскую, так и в церковную жизнь. Эти мессианские евреи были невольными героями, но тем не менее они являются динамической частью нашего наследия, которое, будь оно больше известно, могло бы дать некоторые важные уроки и вдохновение для нового поколения мессианских евреев.
автор статьи — Митч Глейзер
Влияние Холокоста на благовестие евреям
Холокост был самым серьёзным вызовом, поставившим под угрозу выживание еврейского народа со времён Вавилонского плена. Еврейское общество претерпело изменения и из-за ряда других угроз, включая крестовые походы, изгнания, погромы и продолжающиеся конфликты, связанные с созданием современного государства Израиль. Однако масштабы сокращения численности еврейского населения и уничтожения еврейской жизни в результате Холокоста несравнимы с любым другим потрясением, которые пережил еврейский народ.
Эта трагедия оказала огромное влияние на еврейское население, равно как и на сообщество еврейских последователей Иисуса, живших в процветающих общинах в различных странах, затронутых Холокостом. Количество верующих евреев, живших в Европе до Холокоста, исчислялось сотнями тысяч, и большинство из них были убиты или переселились в другие части земного шара. Это привело к упадку мессианского движения на двадцать с лишним лет [3]. Последовавшее за этим перемещение еврейской жизни и культуры из Европы в Северную Америку было ещё одним примером влияния, которое Холокост оказал на еврейскую мессианскую жизнь, и сформировало новую и самобытную идентичность сообщества [4].
Мы всё ещё живём в тени Холокоста, и современные мессианские и еврейские миссионерские движения невозможно понять без более глубокого понимания того, что происходило в среде наших духовных предков до, во время и после Холокоста.
На протяжении многих лет мы слышали страстных и искренних защитников современного мессианского движения, начало которого можно датировать концом 1960-х годов, провозглашающих, что наше движение является долгожданным началом «последнего времени», и что сейчас количество мессианских евреев больше, чем когда-либо в истории, включая первый век.
Я не хочу спорить о цифрах (хотя подозреваю, что в годы, предшествовавшие Холокосту, было больше еврейских верующих в Иисуса, чем сегодня), но хочу подчеркнуть огромное значение того, что Бог совершил через еврейских верующих, пострадавших от Холокоста, и в редких случаях выживших в нём.
Достижения и свидетельства еврейских верующих во время Холокоста, и особенно в Варшавском гетто, практически неизвестны современным еврейским верующим. Мы стоим на плечах этих героев Холокоста — еврейских верующих из Варшавского гетто — и их истории, как бы много или мало мы ни знали о них, должны быть рассказаны.
Warsaw Ghetto Uprising: Photograph of SS troops arrest the Jewish department heads of the Brauer helmet factory.
Источники информации
Я особенно благодарен за монументальную и информативную книгу, написанную Петером Ф. Дембовски (Peter F. Dembowski), «Christians in the Warsaw Ghetto» (Христиане в Варшавском гетто), которая, вероятно, является наилучшим источником информации на английском языке о еврейских верующих в Варшавском гетто [5]. Безусловно это был труд любви и преданности в случае с Дембовски, который сам пережил эти ужасные события [6].
Согласно Дембовски, существует очень мало первоисточников для изучения роли евреев-христиан в Варшавском гетто, и даже количество вторичных ресурсов минимально. Он упоминает одну статью современного еврейского историка Хави Бен-Сассон, в которой автор резюмирует проблему поиска доступных для изучения источников. Дембовски говорит: «До недавней статьи Хави Бен-Сассон ‘Христиане в гетто’ — информативного и с богатой библиографией исследования, написанного сотрудницей Международной школы изучения Холокоста при Яд Вашем — на английском языке не было специальных работ, посвящённых присутствию христиан-евреев в Варшавском гетто» [7].
Некоторые другие источники включают работы д-ра Тодда М. Эдельмана, профессора современной еврейской истории Мичиганского университета. Он много писал об «обращённых в христианство евреях» и опубликовал в 1997 году статью под названием «Обращённые евреи в Варшаве 19-го века: количественный анализ» в «Journal of Jewish Social Studies» (New Series, Vol. 4, No. 1 (1997), pp. 28-59). Он также является бывшим директором Центра иудаистических исследований имени Джин и Самуэля Френкель и пишет с более традиционной еврейской точки зрения.
Эммануэль Рингельблум, который был главным историком гетто, написал труд под названием Togbukh fun varsherver geto (Архив Варшавского гетто). Рингельблюм спрятал от нацистов архив с сопроводительными исходными документами в молочных бидонах, которые были найдены в 1948 году. Будучи сторонником жёсткого социалистического курса и традиционных европейских предрассудков против еврейских последователей Иисуса, он в целом придерживался достаточно резкого и негативного взгляда на верующих евреев [8].
Ещё один ключевой источник информации о еврейских верующих, в частности о евреях-католиках, можно найти в книге под названием «The Story of a Life» (История жизни), написанной д-ром Людвиком Гиршфельдом и опубликованной в 2010 году на английском в переводе Марты А. Балинской [9]. Эта книга, также извесиная под названием «История», была написана в 1943-44 годах, когда Гиршфельд скрывался в польской деревне, бежав из гетто непосредственно перед началом нацистской программы «Т-4». По словам Дембовски, наиболее важные главы этой книги — это те, которые описывают жизнь автора как еврея-христианина в гетто. Она уникальна тем, что представляет собой редкое биографическое произведение еврея-христианина [10].
Хотя я очень ценю работу Дембовски, он писал в узких рамках из-за своей католической ориентации и потому что не был знаком с обществом еврейских миссионеров и другими протестантскими сообществами. Он упоминает пять ключевых источников информации, помимо перечисленных выше книг и дневников, которые могут помочь глубже понять еврейских верующих в Варшавском гетто. К ним относятся: немецкие документы; личные дневники; документы, написанные в гетто, которые ещё не собраны; мемуары выживших, написанные после событий; и критические комментарии, написанные историками с использованием вышеуказанных материалов [11].
К сожалению, он не принимает во внимание журналы еврейских миссионерских агентств или документы Международного миссионерского совета «Христианский подход к еврейскому народу». Эти агентства провели в то время несколько встреч, и есть также большое число других статей, биографий и различных материалов, описывающих деятельность еврейских верующих, которые либо были протестантами, либо отождествляли себя с еврейскими миссионерскими агентствами, действующими в то время в Варшаве [12].
И тем не менее, он совершенно прав, когда речь идёт о первоисточниках. Их очень мало, и большая часть отчётов миссий были вторичными источниками, написанными после разрушения гетто. Одним из важных результатов написания этой статьи является признание необходимости продолжения попыток объединения миссионерских и протестантских источников для того, чтобы собрать дополнительную информацию о роли и деятельности еврейских верующих не-католиков в гетто.
Section of eight-foot high concrete wall encircling Jewish ghetto in Warsaw, Poland
Вторжение нацистов и строительство Варшавского гетто
Д-р Тодд Эдельман даёт хорошее описание роста еврейской общины в Варшаве:
«Хотя российский контроль остановил развитие современной политической системы в Польше, польская столица тем не менее превратилась в динамический торгово-промышленный центр. Это, наряду с ослаблением ограничений на еврейское проживание, способствовало еврейской миграции в город, который ранее не имел большого значения в жизни польских евреев. Его еврейское население выросло с 16 тысяч в 1816 году до 41 тысячи в 1856 году, а затем резко возросло до 337 тысяч накануне Первой мировой войны. Даже в середине века варшавская еврейская община была крупнейшей в мире. Стратифицированная как в экономическом, так и в религиозно-культурном смысле, она подвергалось целому ряду секуляризационных и ассимиляционных давлений, подобным, но не идентичным тем, которые влияли на общины на западе». [13]
Нацисты вторглись в Польшу в 1939 году, и в течение короткого времени были опубликованы и введены в действие антиеврейские постановления, приведшие к тому, что стало известно как Варшавское гетто. Нацисты также построили гетто в других городах Польши с большим еврейским населением, таких как Лодзь и Вильно [14].
В следующем отрывке из интернет-пособия «Руководство для учителей по Холокосту» даётся краткий обзор основных фактов о Варшавском гетто [15]:
«Основанное в ноябре 1940 года, оно было окружено стеной и вмещало около 500 тысяч евреев [16]. Около 45 тысяч евреев умерло в одном только 1941 году из-за перенаселённости, тяжёлой работы, отсутствия санитарии, недостаточного питания, голода и болезней. В течение 1942 года большая часть жителей гетто были отправлены в Треблинку, после чего в гетто осталось около 60 тысяч евреев [17]. В апреле 1943 года произошло восстание, когда немцы под командованием генерала Юргена Струпа попытались разрушить гетто и депортировать оставшихся жителей в Треблинку [18]. Силы обороны под командованием Мордехая Анелевича включали в себя все еврейские политические партии. Ожесточённые бои длились 28 дней дней и закончились уничтожением гетто». [19]
Ниже приведено краткое изложение четырёх главных периодов Варшавского гетто:
- Октябрь 1939 – ноябрь 1940: постепенная изоляция и сплочение еврейского населения.
- Ноябрь 1940 – июль 1942: гетто было изолировано от «другой стороны».
- 22 июля 1942 – 15 сентября 1942: «переселение», которое также известно под немецким эвфемизмом актион, транспортировка в концлагерь и ликвидация более 300 тысяч евреев.
- Октябрь 1942–1943: поднятие еврейского движения сопротивления из оставшегося еврейского населения гетто, за которым последовало полное уничтожение гетто [20].
Эммануэль Рингельблюм в своих «Записках из Варшавского гетто» описывает дальнейшую подробную хронологию гетто [21]. Есть много веб-сайтов и книг, детально описывающих строительство, жизнь, условия и окончательное уничтожение гетто, а вместе с ним и польского еврейства [22].
Warsaw Ghetto Uprising — German Nazi SS men on the Nowolipie street of Warsaw Ghetto during the uprising.
Обзор еврейских миссий в Польше до войны
Мартин Парсонс, нееврей и рукоположенный миссионер к еврейскому народу из Служения Церквей среди еврейского народа (CMJ) (основанного в 1809 году), даёт краткое описание еврейских миссий в Варшаве. Следующий обзор был представлен на встрече Международного миссионерского совета «Христианский подход к евреям» (предшественника Лозаннской Консультации по Евангелизации Евреев) в Вене в 1937 году, за два года до вторжения нацистов.
«У американского совета миссий к евреям (сегодня служение Chosen People Ministries) есть центр в Варшаве на восточном берегу реки. У Миссии Милдмей (сегодня служение Messianic Testimony) есть зал в еврейском квартале Варшавы, и их работа прежде всего направлена на самых бедных евреев. В Варшаве находится Американо-Европейское Братство (American-European Fellowship), и они служат прежде всего детям. У них есть вилла Радосо, которая летом используется для работы с детьми. У миссии Бетель в Лодзе есть евангелизационный центр и поселение. Кроме того, в Польше есть один евангелист-пятидесятник, один член служения Open Brethren, один член служения Closed Brethren и несколько независимых евангелистов. Четыре миссии в Варшаве работают вместе в тесном сотрудничестве». [23]
Организация CMJ построила в 1927 году Эммануил Холл — представительство мессианских верующих в Варшаве. Значительные лидерские позиции занимали в Польше трое еврейских верующих: Х.С. Карпентер, Пол Левертофф и Д.И. Ландсманн. Мартин Парсонс вступил в должность в 1927 году и руководил работой до вторжения нацистов [24]. В CMJ служили многие эффективные миссионеры, такие как Базили Йоуч, отец мессианского богослова Якоба Йоуч [25].
Обзор еврейских миссий в Польше во время Второй мировой войны
Когда нацисты захватили Польшу, условия жизни евреев уже были ужасными, но Окончательное Решение пришло в Польшу как бушующий шторм из ада. Евреи и служащие им миссионеры были окружены, отправлены в концентрационные лагеря и убиты на месте. Бомбардировки Польши также нанесли серьёзный ущерб стране. Хаос был повсюду, и работа миссий была полностью остановлена и никогда уже не восстановилась.
Согласно раннему отчёту Международного миссионерского совета «Христианский подход к евреям» (IMCCAJ):
«Сообщается о тысячах казней. Сотни тысяч находятся в концентрационных и исправительно-трудовых лагерях. Три с половиной миллиона евреев подвергаются жесточайшей мстительности нацистов. Ещё двести тысяч человек со всех концов Рейха населяют ужасное гетто в Люблине, где страдания усугубляют нищета и чума.
Здесь деятельность многих местных миссионеров была прекращена из-за войны, также прекратилась и работа всех британских обществ. Датская миссия во Львове также прекратила работу. Не известно, есть ли ещё возможность работы у Американского Совета. Некоторые миссионеры из малых стран Балтии также оказались среди беженцев.
Предполагается, что вся миссионерская деятельность на немецких территориях, ранее осуществлявшаяся британскими обществами, закончилась. Приостановлена обширная работа в Польше, в том числе Миссии церквей к евреям, Британского общества распространения Евангелия среди евреев, миссии Милдмей и Барбиканской миссии». [26]
Варшавское здание CMJ также было разрушено во время нацистской бомбардировки:
«Четыре бомбы упали на здание Миссии церквей к евреям в Варшаве, оно было уничтожено вместе с жильём миссионеров. Было потеряно имущество стоимостью 20 тысяч фунтов стерлингов. Р. Аллисон, миссионер из Львова, бежал в Румынию прямо перед вторжением русских, и никакой организованной миссионерской работы там не проводилось». [27]
Еврейские миссии умерли в Польше вместе с более чем 800 тысячами евреев. Наибольшее из открытых и активных полей труда для благовестия среди евреев закончилось, война ознаменовала конец народа и конец эпохи.
Ruiny kościoła św. Michała Archanioła i św. Floriana Męczennika w Warszawie, 1945
Число верующих в Иешуа евреев в Варшавском гетто
В Варшавском гетто проживали две основные группы еврейских верующих — католики и протестанты. Я понимаю, что такие слова звучат неприятно для современных «мессианских ушей». Нам бы хотелось разделять еврейских верующих на католиков, протестантов и мессианских евреев, но по большей части та группа, которую мы бы сегодня назвали мессианскими, отождествляла себя с протестантами.
Вы либо были католиком, либо не были католиком, если только вы не были евреем и не были вовлечены в одно из миссионерских агентств, хотя в Польше и было небольшое движение, которое искало более «аутентичное» выражение веры. В гетто попали все!
Нет сомнений, что евреи, которые участвовали в еврейских миссиях в Польше и в Варшаве, и которых могли быть тысячи, были вынуждены пойти в гетто. Не имело значения, были ли вы евреем-социалистом, евреем-католиком, евреем-протестантом или евреем из еврейской миссии — ни один еврей не был застрахован от ужасов гетто и грядущей смертельной поездки в Треблинку, если он смог вообще дожить до неё.
Обсуждения еврейской идентичности, которая была важна для польских верующих евреев до войны, прекратились тогда, когда их еврейской идентичностью стала жизнь в гетто.
Дембовски объясняет, как он определил число верующих евреев, которые жили в Варшавском гетто на его пике, и предположил, что это число могло составлять от 5 до 6 тысяч евреев-христиан — большинство которых были католиками. Он упоминает отчёт, написанный в «Еврейской газете» (считающейся изданием, контролируемым нацистами), где говорится, что это число было около 2000 человек, на основании переписи населения 1939 года. Однако, это означало, что многие евреи-христиане, которые были направлены в гетто после 1939 года, не были посчитаны, и что еврейские верующие были идентифицированы как протестанты или католики. Очевидно, что число было больше — возможно, даже больше, чем 5-6 тысяч.
По словам Дембовски, наиболее достоверное число можно получить из исследований современных римокатолических священников Здзислава Кроля и Тадеуша Каролака, по подсчётам которых это число составляет примерно 5000 [28].
Дембовски утверждает, что «в гетто было 5200 христиан, большинство из них римокатолики» [29]. Это число, похоже, в первую очередь основано на устной традиции и реестрах трёх парафий, находившихся в гетто, хотя эти документы были уничтожены и нуждались в восстановлении после войны. Уважаемая Мери Берг и священник гетто преп. Антоний Чарнецки также подтверждают числа в этих пределах [30]. Кроме того, Филипп Фридман, еврейский историк Варшавского гетто, утверждает в своём исследовании, опубликованном в 1957 году, что «в Варшаве более 6 тысячам крещённых евреев нацисты приказали переселиться в гетто, где они создали свои собственные церкви».
Им присылала посылки с продовольствием благотворительная католическая организация Caritas, а несколько священников переехали к ним, чтобы восполнить их духовные потребности [31].
Kościół śś. Floryana i Michała na Pradze : Według fotografii Karolego i Troczewskiego. 1893
Мы можем получить некоторое представление о возможном количестве еврейских верующих в гетто из краткого заявления Рахмиэля Фридланда. Его отчет полезен, хотя его мнение о числе евреев в гетто на первый взгляд неубедительно. Он также отмечает, что это был 1944 год, и к тому времени гетто было разрушено. Возможно, он говорит о верующих евреях в гетто. Это подтвердило бы числа, указанные другими авторами. Фридланд пишет:
«В конце 1944 года, скрываясь по кладбищам, заброшенным церквям и домам бесстрашных друзей, я был одним из немногих выживших евреев в Варшаве за пределами гетто. На территории гетто было 5 тысяч евреев, оставшихся от 500 тысяч живших в Варшаве. С Божьей помощью я тайно проник в гетто и смог утешить нескольких еврейских верующих, которые были всё ещё живы. Другие еврейские братья слышали послание и уверовали в Мессию Иисуса. Мои друзья настаивали на том, чтобы я ушёл. Они говорили, что если Бог сохранил меня до сих пор, то я буду свидетелем тех бед, которые они сейчас переживают. В конце войны я смог рассказать историю их страданий. Я был, вероятно, одним из последних покинувших гетто. Вскоре после этого немцы стёрли с лица земли всю еврейскую территорию». [32]
Фридланд был одним из самых известных мессианских евреев, выживших в Холокосте, чьи свидетельства предоставили информацию о жизни еврейских верующих в Варшаве до и в какой-то мере во время войны. В конце концов Фридланд отправился в Англию, Израиль, затем в Соединённые Штаты, чтобы служить Мессии всевомозможными способами.
Эндельман демонстрирует, что хотя ещё и в меньшинстве, многие тысячи евреев «обращались» в христианство с конца 19-го века и до создания Варшавского гетто [33]. Он показывает, что «обращение», особенно в Польше, было распространённым явлением в различных слоях еврейского общества, от самых бедных до самых богатых, от обычных рабочих до образованных профессионалов.
Его исследование по сути является ответом другому польскому исследователю, Теодору Еске-Хоинскому, которого он считал антисемитом, хотя и признавал, что его исследования дают довольно точное число верующих евреев в 19-м и начале 20-го века, равно как и их пол, возраст и род занятий [34].
Тем не менее, Эндельман по-прежнему утверждает, что число обращённых в католицим, протестантизм или благодаря работе еврейских миссий в Польше, было около 2000 человек [35]. Это больше, чем предполагал Еске-Хоинский.
Эндельман добавляет:
«Ни один критик никогда не выссказывал предположение, что он сфабриковал случаи обращения или их детали. На самом деле, проблема обратная: число обращённых в Варшаве было больше зафиксированного им. В дополнение к тем, которых он намеренно упустил из-за повреждённых записей, и тех, за которые ему заплатили, чтобы он их пропустил, похоже, что он не включил крещённых англиканскими миссионерами, агентов Лондонского общества продвижения христианства среди евреев (позже известного как Служение церквей среди еврейского народа, CMJ — прим. пер.), вероятно, потому что у него не было доступа к их записям» [36].
Нам также не стоит предполагать, что большинство верующих были католиками. Эндельман, размышляя об исследовании Еске-Хоинского, который изучал еврейское население Варшавы на рубеже 20-го столетия, утверждает, что большинство «обращённых» в христианство евреев стали протестантами.
Koloryzowane zdjęcie Placu Teatralnego w Warszawie. Oryginalne zdjęcie z 1925 roku.
«Третье и последнее, выбор деноминации также подчёркивает прагматический характер обращений в Варшаве 19-го века. Вопреки ожиданиям, большинство евреев, принимавших христианство, не становились римокатоликами. На самом деле, только 39% стали католиками, и столько же — кальвинистами. Оставшиеся 22% были крещены лютеранами. В последние десятилетия века у обращённых евреев было ещё меньше шансов стать католиками. В 1820 году 79% обращённых выбрали католицизм, в следующем десятилетии это число упало до 47%. Но падение этого числа к концу века было ещё стремительнее: только 16% выбрали католицизм в 1880 году, 24% — в 1890 году, и 24% — в 1900—1903 годах. [37]
Эндельман предлагает ряд причин, по которым всё большее число евреев выбирало некатолическое выражение христианства.
«Парадокс евреев, обращающихся в протестантизм в преимущественно католической среде, становится менее парадоксальным, если рассматривать их смену религии больше как решение оставить еврейское общество, а вместе с ним и ограниченные возможности и неудобства, которое оно предполагает, а не как решение принять христианство и полонизм. Евреи, которые становились христианами, выбирали протестантизм чаще, чем католицизм, потому что он был менее оскорбителен для них как секуляристов и жертв религиозной нетерпимости. Римский католицизм казался идолопоклонническим и ритуальным, в то время как протестантизм, по сравнению с ним, казался просвещённым и рациональным». [38]
Делая, в некотором роде, комплимент эффективности еврейских миссий, которые отождествлялись с протестантами, он предполагает, что одна из причин, по которой евреи становились протестантами, заключается в том, что протестанты больше стремились обратить евреев и быстро продвигали этот процесс.
«Была ещё одна, возможно, более важная причина выбора протестантизма: сам процесс обращения был менее утомительным. Католические священники требовали больше времени на подготовку и более тщательную проверку перед крещением, чем их протестантские коллеги. Еске-Хоинский отмечал, что когда еврею требовалось свидетельство о крещении в короткие сроки, чтобы получить государственный контракт или должность, он шёл к протестантскому служителю, а не к католическому священнику, который требовал несколько недель подготовки». [39]
Он демонстрирует свою точку зрения, отмечая успех миссии CMJ среди польских евреев в течение 19-го века.
«Следует напомнить, что более 900 обращений в 19-м веке в Варшаве были совершены благодаря миссионерской работе воинственного протестантского Лондонского общества продвижения христианства среди евреев». [40]
Это важно при попытке определить число еврейских верующих в гетто, особенно тех, которые, возможно, не отождествлялись с двумя главными католическими приходами, поскольку в пределах стен гетто не было протестантской церкви. Возможно, что еврейские верующие, которые отождествляли себя с еврейскими миссиями, встречались в частном порядке, потому у нас нет записей их деятельности, или, возможно, они просто выбрали поклонение в католических церквях, хотя и не были католиками. Визит Фридланда в гетто указывает на это, и хотя некоторые еврейские верующие, имеющие отношение к еврейским миссиям или протестантским церквям, возможно, бежали из города до создания гетто, не может быть никаких сомнений, — если судить по количеству продолжительное время верующих евреев и предполагая, что их дети в какой-то степени последовали их вере, — что в гетто было много верующих евреев-некатоликов.
Suppression of Warsaw Ghetto Uprising — Captured Jews are led by German Waffen SS soldiers to the assembly point for deportation (Umschlagplatz).
Как другие евреи в гетто относились к евреям, верующим в Иешуа
В одной из самых поучительных глав книги Дембовски, он смотрит на евреев-христиан глазами еврейской общины. В еврейской общине в гетто были ортодоксальные евреи, ассимилированные или ассимиляционистские евреи и евреи-христиане, которых часто называли на идиш словом мехес.
Согласно Эндельману,
«В конце 19-го века появилось новое ругательное слово ‘мехес’, которое вошло в польский язык из иудаизма. Это понятие, происходящее от ивритского слова ‘мехес’ (таможенная пошлина, налог, взнос) и относящееся метафорически к взносу, который евреи должны были заплатить, чтобы войти в польское общество, использовалось как евреями, так и неевреями». [41]
Ассимилированный еврей, по словам Эндельмана, владел польским языком и чувствовал себя комфортно в польской культуре, но сохранял связь с еврейской общиной. Такой человек был похож на сегодняшнего светского/культурного еврея, который не религиозен, но всё ещё отождествляет себя с еврейским обществом. Ассимиляционист, с другой стороны, чувствовал себя уютно с польским языком и культурой, но отвергал связь с еврейской общиной. Такой человек также вполне мог легко отождествлять себя с национальной религией Польши — католицизмом, но не обязательно.
С другой стороны, еврей-христианин, называемый мехес, обычно ассоциировался с ассимиляционистом и считался отвергавшим свою связь с еврейским сообществом.
У историков практически нет сомнений, что евреи-христиане были хорошо известной группой в обществе польских евреев и в Варшавском гетто. Евреи-христиане иногда играли важные роли в гетто по ряду причин. Черняков, лидер Юденрата и светский еврей, нанимал некоторое количество евреев-христиан, потому что у них был опыт работы на различных должностях, которые необращённые евреи не имели права занимать в польском обществе.
Чернякова иногда обвиняли в том, что он даёт евреям-христианам лучшую работу, но его оправдание заключалось в том, что его волновало не то, были ли мехес христианами или евреями, а скорее то, что они были продуктивной частью сообщества гетто, а его работа состояла в том, чтобы найти наиболее эффективных людей для работы, которую нужно было выполнять. Идёт множество споров о еврейских мужчинах, служивших под начальством печально известного начальника еврейской полиции Юзефа Шеринского, которого многие обвиняли в антисемитизме. Мы мало что знаем о его вере, но нам известно, что он уже задолго до этого был обращён в католицизм.
Люси Давидович, известная еврейская историк Холокоста, пишет об эти днях в своей классической книге про Холокост «Война против евреев: 1933—1945»:
«Некоторые начальники полиции были чужими для общин, которым они служили, беженцами или эвакуированными, снискавшими расположение немцев, которыми они были назначены. Некоторые были отступниками. В Варшаве первым начальником полиции был Юзеф Анджей Шеринский, бывший полковник польской полиции, обращённый в католицизм, по общему мнению антисемит. Он несомненно набирал для работы в полицию людей из своего круга друзей-отступников. (В Варшавском гетто было большое количество обращённых в католицизм, которые считались евреями в соответствии с немецким расовым законодательством. Они собирались для поклонения в двух церквях в пределах гетто.) 18 марта 1941 года Рингельблюм отметил, что сотня отступников служила в полиции на видных должностях. Он добавил, что один из них кричал в церкви: ‘Долой евреев!’». [42]
Тем не менее, некоторые историки утверждают, что они служили в качестве моста между поляками за пределами гетто и еврейским населением внутри гетто. Убеждённые социалисты, такие как Рингельблюм, а также ортодоксальные евреи использовали этих полицейских как пример того, как евреи, ставшие христианами, отвернулись от еврейского народа. Опять же, это было верно в отношении некоторых, но не всех. Если бы это было правдой, подлинность их веры была бы поставлена под сомнение.
Interior of Warsaw Cathedral, Poland, 1897
Верующих евреев, особенно католиков, также обвиняли в получении больших преимуществ в гетто, таких как возможность использовать церковные сады двух основных приходов внутри гетто, иногда даже жить в приходских домах, отправлять своих детей в католические школы и получать помощь от католической благотворительной организации Caritas [43]. Когда верующие евреи якобы принимали такие привилегии, это приводило к тому, что «нехристианские» еврейские жители гетто ещё больше злились на евреев-христиан, чем ранее по обычным религиозным и историческим причинам. Сообщается, что временами собирались толпы религиозных евреев, протестовавших против присутствия мехес в гетто.
Религиозные евреи особенно жаловались на мехес, поставленных на руководящие должности Юденрата. Согласно Дембовски:
«В своих мемуарах Адлер перечисляет некоторых из этих важных ‘христиан’-чиновников: полковник Юзеф Шеринский, начальник полиции, и некоторые из его тщательно выбранных помощников — Людвик Гиршфельд, председатель совета по вопросам здравоохранения и инфекционных заболеваний; д-р Мечислав Кон, глава Департамента здравоохранения; майор Тадеуш Ганц, военный врач польской армии, которому было поручено руководить борьбой с эпидемиями; Гомулинский, глава отдела снабжения; Чарнецкий, один из руководителей топливной комиссии; капитан Джерри Ландау, глава Центра здравоохранения; д-р Йозеф Штайн, директор больницы Чисте; д-р Вильгельм Шенвиц, руководитель отдела в больнице Чисте, и д-р Станислав Тильбор, заместитель главы Генерального Секретариата, ‘а также легион позиций, занятых неофитами’». [44]
Таким образом, несмотря на то, что евреи-христиане играли важную роль в управлении гетто, к ним по-прежнему относились с пренебрежением как религиозные, так и социалистические идеологи, включая Рингельблюма, который назначил одного из членов его Онег Шаббат (секретное кодовое название его группы писателей и исследователей), Мариана Маловиста, «исследовать обращённых». Согласно Дембовски:
«Маловист описывает ситуацию до войны, подчёркивая тот факт, что ассимиляционисты и евреи-христиане только изредка поддерживали дело еврейского народа. Как и большинство евреев, пишущих в гетто, он представляет крещение как материалистический и социополитический выбор. Он просто не рассматривает вопрос о религиозных убеждениях. Далее он классифицирует ассимиляционистов и неофитов по их отношению к евреям». [45]
Эндельман соглашается и описывает сообщество «новообращённых» как имеющее определённую степень привилегий, полученных в результате их обращения.
«Среди 445 тысяч евреев, собранных в Варшавском гетто на пике его развития, было 2 тысячи христиан еврейского происхождения. В наспех построенном мире гетто они заняли необычную нишу. По расовым стандартам немецких оккупантов они, конечно же, были евреями, как и другие жители гетто, и в конце концов разделили с ними их судьбу. Однако до того, как летом 1942 года массовые депортации положили конец ‘нормальной’ жизни в гетто, они занимали привилегированное положение в обществе. В целом более богатые и образованные, чем большинство варшавских евреев, они быстро заняли высокие позиции в администрации гетто. Наиболее известным был Юзеф Шеринский (настоящая фамилия Шейнкман), полковник польской полиции до войны, которого Адам Черняков назначил первым командиром полиции гетто. Шеринский, в свою очередь, окружил себя другими обращёнными. Крещённые евреи также были заметны как руководители госпиталей, директора больниц и других медицинских учреждений». [46]
Далее он упоминает, что детям «обращённых» было позволено играть в садах двух ключевых католических церквей на территории гетто и пользоваться благотворительными кухнями, которые они спонсировали, равно как и другими видами помощи [47]. Он рассказывает, что иудейский мейнстрим относился к «обращённым» с подозрением и ревностью, потому что их считали нелояльными евреями, которые «продались» ради христианских благ.
В целом к мехес, будь они протестантам или католикам, основное еврейское сообщество гетто относилось негативно. Более того, преимущественно социалистическое руководство гетто, члены которого также разделяли взгляды философии материализма, не видели никакой ценности в духовном обращении.
Konsekracya Kościoła Ś-go. Floryana na Pradze. 1901
Известные еврейские верующие в гетто и их вклад
Одна из самых трогательных глав в книге Дембовски называется «христианские голоса», где он описывает жизни и свидетельства верующих, преимущественно католиков, которые полностью или частично пережили террор Варшавского гетто. Он упоминает ряд людей, чья преданность Евангелию оказала влияние на жизни других людей в гетто.
Наиболее значимым голосом был голос вышеупомянутого д-ра Людвика Гиршфельда, автора книги «История жизни», которую иногда называют просто «История». Дембовски говорит, что «Гиршфельд — самый осведомлённый информатор о гетто и многих аспектах жизни обитателей гетто» [48].
Эта книга представляет собой автобиографию, написанную вскоре после его побега из гетто, и даёт подробное описание его жизни и жизни других людей, а также свидетельство его веры. Он был уважаемым учёным, который служил врачом в польской армии в Югославии, где начал работу по описанию и определению групп крови, которая продолжалась всю его жизнь. Большинство учёных соглашаются в том, что именно он дал названия различным типам/категориям крови, которые мы обычно используем сегодня. Считая самого себя ассимилированным евреем и будучи известным учёным, он привык к уважению и почтению, и поэтому гетто было жёстким напоминанием о его наследии.
Эндельман соглашался, что известный исследователь в области медицины и обращённый католик Людвик Гиршфельд был исключением из правил, равно как и некоторые другие [49]. Он писал:
«Некоторые стали христианами по убеждению. Бактериолог Людвик Гиршфельд, который принял христианство до войны, вспоминал своих еврейских студентов, которые просили его быть их крёстным отцом. Он задавался вопросом о том, что мотивировало их, поскольку смена их религии никоим образом не меняла их юридического положения. Его ответ, правильный он или нет, заключался в том, что их привлекает религия любви, религия нации, к которой они, по его мнению, принадлежали». [50]
Он добавляет:
«В случае Тадеуша Эндельмана, молодого юриста и друга Гиршфельда, который принял крещение в июле 1942 года, зная, что его ожидает депортация, очевидно, что единственной его причиной было религиозное утешение». [51]
Гиршфельд начал первые два года медицинской школы в гетто, но его основным фокусом было искоренение тифа, который убивал множество людей в гетто. Его роль, которая была значительной в гетто, тем не менее была оспорена многими, о чём свидетельствует следующее описание его первой лекции:
«Присутствует председатель (Черняков), очевидно, чтобы предотвратить любое выступление еврейских националистов против меня. У дверей женщина-врач и еврейская националистка призывает к бойкоту моей лекции. Мои первые слова — это призыв сохранять достоинство. Наш враг желает лишить нас, поляков и евреев, всего, что представляет собой науку и искусство. Возможно, мы погибнем, но погибнем достойно». [52]
Нет никаких сомнений в том, что Гиршфельд считал себя поляком, исповедующим национальную религию Польши, католицизм, и полностью возлагал вину в зверствах Варшавского гетто на нацистов. Ему трудно было приписать полякам явный и непрекращающийся антисемитизм. Следовательно, его вера была своего рода сплавом религиозного национализма, уходящего корнями в еврейскую этническую принадлежность. Действительно, очень сложно!
Людвик Гиршфельд
С другой стороны, Гиршфельд видел различие между теми, кто были христианами по вере, и теми, кто был более номинален и принял христианство, чтобы выжить. Это видно по тому, как он проводит различие между крещёнными:
«В воскресенье все христиане, не только католики, посещали мессу. Там были все: доктора, юристы, те, для кого крещение было выражением веры, те, для кого оно было польским национальным символом, и те, которые в определённый момент приняли крещение в собственных интересах». [53]
Дембовски отсылает нас к размышлениям Гиршфельда о мотивах принятия крещения одним из его братьев-христиан. Он пишет:
«В Квартале много людей принимали крещение — старые и молодые, иногда целым семьями. Среди них были некоторые из моих студентов, мужчины и женщины, и меня часто просили быть крёстным отцом. Какие мотивы побудили их креститься? Они не получали от этого никакой выгоды. Смена веры не влекла за собой изменения их правового статуса. Нет, их привлекала религия любви. Их привлекала религия народа, к которому они чувствовали свою принадлежность. Их привлекала религия, в которой не было, или по крайней мере не должно было быть, места ненависти. Евреи так устали от атмосферы всеобщей антипатии». [54]
Дембовски предлагает красивую цитату из произведений Гиршфельда, чтобы попытаться заглянуть внутрь души этого человека и понять основу его веры:
«Gloria in Excelsis Deo. Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! Площадь Гржибовски и улица Тварда исчезают. Взволнованная и беспокойная толпа бедняков тоже исчезает. Мы погружены в холод и атмосферу места поклонения. Нас много, тех, о которых забыли в молитвах. Мы больше попросту не видим убийц и ненавистников — мы в компании исполненных восхищения и восторга. Нас объединяет чувство высшей общности». [55]
Гиршфельд также комментирует слова из Господней молитвы: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». Он пишет в своей автобиографии об этом отрывке и предполагает: «Вот вопрос, заданный Богу, и Божий ответ на него:»
«Что с тобой, сын Мой? — Почему я должен любить этих чудовищных людей? — Без причины. Любовь — это состояние духа. Она есть в каждом, но иногда в затемнённом и приглушенном состоянии. Но это такой же инстинкт, как жажда жизни, как радость от жизни. Любовь — это такое же наслаждение, как и восхищение посреди звёздной тишины и радости танцующих звёзд. Здесь нет незначительных вещей — всё исходит от духа. Звучит небесная музыка. И в этой гармонии душа склоняется, рыдая в смирении. И она восторженно обнимает весь мир, она плывет в потоке милости. Ужасные люди, ужасные вещи исчезают: всё становится созвучно с Великой Гармонией». [56]
Он добавляет: «Месса окончена. Мы заканчиваем служение и возвращаемся на землю, но наши души наполнены свежестью животворящих источников» [57].
Следует воздать должное тем искренним христианам, которые помогали еврейскому народу и проявляли Божью любовь очень практичными способами и в очень трудное время. Их доброе свидетельство, мотивированное искренней любовью к Господу, помогало таким верующим, как Гиршфельд, оставаться рядом с Господом и сосредотачиваться на Его благодати.
Пример Ирены Сендлер, польской католической соцработницы, которая спасла тысячи еврейских детей, вывозя их из гетто, также показала любовь, которая была у некоторых христиан-неевреев к еврейскому народу [58]. Труд польских христиан по спасению и укрытию еврейского народа также подробно описан в книге Нехамы Тек под названием «Когда свет пронзает тьму» [59].
Ирена Сендлер
Вопрос подлинности
В заключение мы должны спросить себя, «какими» христианами и евреями были еврейские верующие в Варшавском гетто, поскольку они трагически пострадали как за свою национальность, так и за свою веру.
Эндельман утверждает, что причина обращения вовсе не была духовной и что те, кто стали христианами, сделали это, чтобы избежать преследований и улучшить свою жизнь [60].
Тем не менее, согласно записям различных еврейских миссий и церквей, в период, непосредственно предшествующий Холокосту, было много «обращений», и они продолжались на протяжении 1939 года и вплоть до 1941 года и уничтожения гетто. На самом деле Варшава была очагом мессианской активности, и до войны в этом городе действовало более десятка еврейских миссий.
Рингельблюм указывает в своем дневнике, что образ жизни «обращённых» евреев ясно указывает на их притворные мотивы «обращения» [61]. Это отражает общее еврейское мнение о евреях, верующих в Иисуса. Однако важно понимать, что как у социалиста и материалиста в его мировоззрении не было места для веры: еврейской, христианской или еврейско-христианской. Однако его отношение отражает доминирующую точку зрения жителей гетто о евреях, верующих в Иисуса, независимо от того, были ли сами верующие искренними в своей духовности — будь они протестантами, католиками или частью еврейской миссии.
Так были ли верующие настоящими верующими? Было бы полезно выделить три группы еврейских верующих. Те, что исповедовали веру в Иисуса за годы до вторжения нацистов, те, что стали верующими за пару лет до этого, и затем те, что стали христианами в самом гетто. Тем не менее, даже с этими тремя категориями вердикт будет неоднозначным. Между пшеницей всегда растут плевелы! Те, кто долгое время были христианами еврейского происхождения, вполне могли происходить из семей, где решение стать верующими было мотивировано настоящими духовными убеждениями. Это наверняка было правдой в некоторых случаях. Но, поскольку мы понимаем, что у Господа нет внуков, существует явная вероятность того, что то, что началось как истинная вера, через несколько поколений стало номинальным, а их еврейская идентичность минимизировалась. Гиршфельд стал верующим в 20-х годах, и жизненная сила его веры, хотя и смешанная с национализмом, проявляется в том, что он писал, и в том, как он себя вел.
Также можно задать вопрос о том, руководствовались ли новообращённые (часто использовался католический термин неофиты) искренней верой в Иисуса. Некоторые, возможно, надеялись, что они получат преимущества через «обращение», но большинство понимали, что материальная выгода через некоторое время в гетто была незначительной, а презрение общины могло помешать им решиться перейти в христианство.
Верующие, с которыми говорил Фридланд, и те, которые пришли к вере через еврейские миссии и евангельские церкви до создания и во время существования гетто, могли узнать цену, как и многие католики. Эти истинные верующие обрели в Мессии утешение в своём отчаянном положении. Мы знаем, что эти верующие были там, но у нас мало записей их голосов.
Но однажды мы услышим их истории мученичества и страданий, потому что их голоса возвысятся вместе с нашими в хвале и поклонении Тому, кто пострадал за нас и воскрес с триумфом, победив смерть, зло и всех врагов Бога и Его избранного народа. Ужас гетто будет той слезой, которая будет утерта по благодати нашего Мессии и Господа.
Заключение
Меня особенно тронули слова, записанные Дембовски о последней проповеди преп. Антония Чарнецки в июле 1942 года, непосредственно перед операцией «Т-4»:
«Вот мой последний день в гетто и последняя воскресная месса в церкви: была огромная толпа, которой никогда раньше не было в церкви. Святую мессу я начал без пения и без органной музыки. Я читал Евангелие от Луки 19:41–44, предписанное на 9-е воскресенье после Пятидесятницы: ‘И когда приблизился к городу, то, смотря на него, заплакал о нём и сказал: о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих, ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего’. Я с большим трудом прочитал это пророчество о разрушении Иерусалима. В церкви был такой плач и рыдание, что мне не нужно было проповедовать, даже если бы я мог. Сам Иисус говорил лично, трогательно и сильно». [62]
В конце Дембовски рассказывает историю, которая будет подходящим завершением этого короткого путешествия в гетто безумия и боли:
«После большой операции ‘Т-4’ больше ничего нельзя узнать о христианах в Варшавском гетто. Подходящее описание финала этой истории двух римокатолических приходов в Варшавском гетто можно найти не только в сочувственном прощании друга-еврея, но также и в поэтическом выражении послевоенной писательницы Ханны Краль.
В её рассказе на польском языке под названием ‘Спасение’ мы читаем: ‘Когда немцы очистили церковь от всех евреев-христиан, в церкви остался только один еврей — распятый Иисус... Иисус сошёл с креста и воззвал к (изображению) Своей матери: ‘Мамэ, ким...’ Это значит в переводе с идиш: ‘Мама, пойдём’. Она (сошла с иконы и) пошла на Умшлагплац’».[63]
Интересно, что в примечании к своей книге, по словам Дембовски, «Краль, которая сама не была религиозной, цитирует эти строки как один из многочисленных острых иудео-христианских анекдотов, рассказываемых в гетто» [64].
доклад на Лозаннской консультации по евангелизации евреев в Северной Америке, 5-7 марта, 2012
Автор — Митч Глэйзер / chosenpeople.com
Перевод — Анна Иващенко для ieshua.org
Ссылки:
[1] Dan Cohn-Sherbok, Messianic Judaism, (London: Continuum, 2000), 46.
[2] See Mitchell Glaser, A Survey of Missions to the Jews in Continental Europe 1900—1950, (Ph.D. Dissertation, 1998), 25-56.
[3] Некоторые задаются вопросом, следует ли считать движение верующих евреев в Европе мессианским, поскольку они, похоже, были более привязаны к языческой церкви и языческому выражению веры. Это исследование выходит за рамки данной статьи, однако следует отметить, что эти верующие евреи встречались в своих собственных общинах и изучали Библию, и их службы в основном проходили на идиш или ладино. Если принять более социологическое и этническое понимание еврейской идентичности (как это делал Гитлер), то очевидно, что это движение было вполне еврейским.
[4] Это мессианское движение снова трансформируется по мере роста русскоязычного мессианского движения, развития институтов и смещения фокуса современного мессианского движения в сторону большей ориентации на Израиль.
[5] Peter Dembowski, Christians in the Warsaw Ghetto: An Epitaph for the Unremembered, (Notre Dame: University of Notre Dame Press, 2005).
[6] Почётный профессор факультета романских языков и литературы Чикагского университета. Родился и вырос в Варшаве. Дембовски был вовлечен в подпольную деятельность Польской Армии Крайовой и участвовал в польском восстании. Он дважды попадал в немецкий плен. После освобождения Дембовски присоединился к польской армии на Западе.
[7] Ben-Sasson, Havi. 2003. “Christians in the Ghetto: All Saints Church, Birth of the Holy Virgin Church, and the Jews of the Warsaw Ghetto.” Yad Vashem Sudies 31:153-73. Дембовски также предлагает следующие дополнительные источники: Marian Malowist, “Assimilationists and Neophytes at the Time of War – Operations in the Closed Jewish Quarter”,; Iwona Stefanczyk “Christian Jews in the Warsaw Ghetto” (1997), Ruta Sakowska “The Christians in the Ghetto”, (1993), pages 138–140, Barbara Engelking and Jacek Leociak, “Catholic Jews in the Warsaw Ghetto” (2001), pp. 620–624; Marian Fuks “Christians in the Warsaw Ghetto”.
[8] Emanuel Ringelblum, Notes from the Warsaw Ghetto: The Journal of Emmanuel Ringelblum., ed. and trans. Jacob Sloan (New York: IPicturebooks, 2010).
[9] Ludwik Hirszfeld, The Story of One Life, ed. and trans. Marta A. Balinska, ed. William Schneider, (Rochester: University of Rochester Press, 2010).
[10] http://www.amazon.com/Ludwik-Hirszfeld-Rochester-Studies-Medical/dp/158046338X
[11] Dembowski, 41.
[12] Journals of the British Jews Society, the Churches Ministry Among the Jews, the American Board of Missions to the Jews and the records of the Polish Baptist, Reformed and Presbyterian churches to simply identify a few.
[13] Todd M. Endelman, “Jewish Converts in Ninteenth-Century Warsaw: A Quantitative Analysis,” in Jewish Social Studies, New Series, vol. 4. no. 1 (Autumn, 1997), 30.
[14] http://fcit.usf.edu/holocaust/timeline/ghettos.htm
[15] http://fcit.usf.edu/holocaust/timeline/ghettos.htm
[16] http://fcit.usf.edu/holocaust/resource/gallery/G1941W1.htm#22058; http://fcit.usf.edu/holocaust/resource/gallery/G1941W2.htm)
[17] http://fcit.usf.edu/holocaust/timeline/ghettos.htm
[18] http://fcit.usf.edu/holocaust/resource/gallery/G1941WGU.HTM, http://fcit.usf.edu/holocaust/resource/gallery/WGU2.htm
[19] http://fcit.usf.edu/holocaust/timeline/ghettos.htm
[20] Dembowski, 43.
[21] Ringelblum, 348-360. Also see http://www.yivoencyclopedia.org/article.aspx/Ringelblum_Emanuel
[22] см. другие ссылки на тематические книги
[23] IMCCAJ Vienna Conference 1937
[24] http://www.parsonsfamily.co.uk/martin_autobiography/poland.php
[25] http://www.ha-gefen.org.il/len/aalphabetic%20presentation/c13760/159845.php; http://www.thefreelibrary.com/The+legacy+of+Jakob+Jocz. -a014377469
[26] IMCCAJ 1940:1
[27] IMCCAJ 1940:1
[28] Dembowski
[29] Dembowski
[30] Dembowski, 145. The Diary of Mary Berg: Growing up in the Warsaw Ghetto
[31] Dembowski, 146. Phillip Friedman, Their Brothers Keepers.
[32] http://www.messianicassociation.org/bio-frydland.htm
[33] Endelman, “Jewish Converts,” 32.
[34] Endelman, “Jewish Converts,” 38. http://en.wikipedia.org/wiki/Teodor_Jeske-Choiński
[35] Endelman, “Memories of Jewishness: Jewish Converts and their Jewish Pasts,” in Jewish History and Jewish Memory: Essays in Honor of Yosef Hayim Yerushalmi, ed. Elisheva Carlebach, John M. Efron, and David N. Meyers, (Hanover: University Press of New England, 1998), 316. Националисты предприняли шаги, чтобы «разоблачить» семьи еврейского происхождения, положив начало тому, что стало традицией в польской политике того времени. В 1904 году критик, редактор и писатель Еске-Хоинский опубликовал книгу, в которой перечислены все евреи, крестившиеся в Варшаве в период с 1819 по 1903 год. Его мотивы были как идеологическими, так и корыстными: некоторые состоятельные новообращенные и дети обращенных платили деньги за то, чтобы их имена вычеркнули из протоколов, а другие старательно скупали и уничтожали копии. Тем не менее, сотни польских семей пострадали от боли и позора.
[36] Endelman, “Jewish Converts,” 32.
[37] Endelman, 47.
[38] Endelman, 47.
[39] Endelman, 48.
[40] Endelman, “Jewish Converts,” 48.
[41] Endelman, “Memories of Jewishness,” 316.
[42] Lucy S. Dawidowicz, The War Against the Jews: 1933–1945, (New York: Rinehart and Winston, 1975).
[43] Приходская церковь Рождества Пресвятой Богородицы на улице Лежно. Построенная между 1638 и 1731 годами, эта церковь в стиле барокко использовалась как политическая тюрьма во время разделов Польши. Расположенная внутри гетто, она стала приходской церковью для обращённых в католицизм евреев. Говорят, что туннели связывали церковь с внешним миром, и что они использовались для контрабанды продуктов питания внутрь гетто и побегов евреев из гетто. Другая церковь — церковь Всех Святых на площади Гжибовского.
[44] Dembowski, 90.
[45] Dembowski, 94.
[46] Endelman, “Jewish Converts,” 28.
[47] Endelman, “Jewish Converts,” 29.
[48] Dembowski, 114.
[49] Людвик Гиршфельд (1884—1954), один из самых выдающихся серологов двадцатого века, установил номенклатуру и наследование групп крови и открыл область популяционной генетики человека. Он также провёл новаторские исследования в области генетики болезней и иммунологии. После Второй мировой войны он основал первый в Польше Институт иммунологии во Вроцлаве, который теперь носит его имя. Его автобиографические мемуары «История одной жизни», впервые опубликованные в Польше в 1946 году, сразу же стали бестселлером и с тех пор несколько раз переиздавались. См. также http://www.yivoencyclopedia.org/article.aspx/Hirszfeld_Ludwik .
[50] Endelman, “Jewish Converts,” 30.
[51] Endelman, “Jewish Converts,” 30.
[52] Hirszfeld, 295.
[53] Hirszfeld, 362-363. Quoted in Dembowski, 126-127.
[54] Hirszfeld, 364. Quoted in Dembowski, 129.
[55] Dembowski, 127.
[56] Hirszfeld, 364–265. Quoted in Dembowsky, 128.
[57] Hirszfeld, 364. Quoted in Dembowsky, 128.
[58] Anna Mieszkowska, Mother of the Children of the Holocaust: The Irena Sendler Story
[59] Nechama Tec, Christian Rescue of Jews in Nazi-Occupied Poland. When Light Pierced the Darkness, (New York: Oxford University Press), 1986.
[60] Endelman, “Jewish Converts,” 53.
[61] Ringelblum, 140.
[62] Dembowski, 131, 145.
[63] Dembowski, 133.
[64] Dembowski, 148. http://www1.yadvashem.org/odot_pdf/Microsoft%20Word%20-%205896.pdf, http://www1.yadvashem.org/odot_pdf/Microsoft%20Word%20-%205896.pdf
Последнее: 26.07. Спасибо!
