photo — Vyacheslav Bondaruk
«Я лётчик, понимаешь... для летчика, если погибнуть — то только в небе, там, на горе (указывая пальцем вверх) — но-о-о никак не на земле!
В тот день немцы распахали наш аэродром вдоль и поперёк. Сделав последний круг, начали улетать. Что меня вдруг дёрнуло? Я решил выбежать из укрытия и перепрятаться в штабную землянку — она, к слову, была самая укреплённая, — как вдруг один «мессер» развернулся и в секунды уже был надо мной. Я бежал, а он летел за мной. Я слышал, как его пули разрывались за моей спиной и словно иглы впивались в землю — самолёт немца с рёвом промчался над моей головой. Прежде чем я успел добежать до землянки, он развернулся в небе и улетел за своей колонной.
Вбежав в штабной блиндаж полка, я увидел, как все герои авиации лежат ничком под громадным дубовым столом и такими же дубовыми скамейками! Меня взял дикий хохот, я не смог сдерживать сарказма, иронии, и стал громко, вперемешку с хохотом, комментировать их позы — я никогда не видел наших асов в таком положении! ;) Мое выступление было недолгим. В мгновение ока на ноги вскочил майор и со всей силы врезал мне по морде. Я упал на пол, но продолжал заливаться от смеха :) А он орал, «Кто дал тебе право смеяться с нас?!» От этого наставления я ещё больше стал заливаться смехом, катаясь по полу. Офицеры вылезли из-под дубовых укрытий и буквально застыли от изумления — на каждом лице я читал одну и ту же гримасу изумления и недоумения — КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ? Мой хохот стал стихать и я почувствовал странное жжение в спине... Меня подняли за руки и показали мой ватник — пули самолёта разорвали мой лётный ватник и гимнастерку до самой спины, а на спине были красные ожоги — немец прошёлся в миллиметре от жизни, раскроив мое обмундирование. От шеи и до пояса зияла сплошная дыра — если пришить пуговицы и подлатать, можно было застегивать сзади, как будто это вечернее женское платье...»
Я смотрел на Иосифа изучающим взглядом, его густые седые волосы были аккуратно уложены на голове. Мысли и слова, взвешенные и трезвые. Когда я приходил, он командным, но по-отцовски нежным и добрым голосом обращался к дочери, «Соня, пришёл Толя, будем пить чай!» И дочка, как детская игрушка, начинала крутиться возле нас ;) Мне очень нравилась его опрятность, я считал это большим достоинством в Иосифе.
Когда я впервые попал в его дом, не успев сесть в кресло, он спросил, «Какая цель визита, молодой человек?» Иосиф был конкретным, без волокиты и пустой надувательской философии человеком. «Вы знаете, что вы обладатель очень красивой и необычной фамилии?» — начал я своё обращение к Иосифу. «Фамилия как фамилия. Обычная еврейская фамилия...» «Ан нет, Иосиф. Ваша фамилия записана в Библии, более того, ей названа целая книга!» «О, как?» — произнёс Иосиф. «А вы сами посмотрите,» и я открыл ему третью книгу Торы, книгу Левит. Иосиф потянулся к книге и его лицо просияло радостью. Я стал перелистывать книгу Левит как интересный журнал, «Смотрите, и здесь, и дальше — это всё книга Левит. И вы унаследовали фамилию в честь этой книги.» В этот момент мне казалось, что если бы можно было взвизгнуть, Иосиф бы это сделал! От счастья он засветился как ребёнок ;) «Так что, поздравляю, Иосиф Левит, вы есть в Библии!»
«А о чем книга Левит?» — спросил он меня. Я с иронией ответил, «О вас и обо мне, о евреях ;) Или, если совсем точней, об отношении евреев к Богу и о том, как эти отношения сделать правильными.» «Я в Бога не верю, о Нем ничего не знаю,» отвечал он. «Ну, для этого я и пришёл — чтоб рассказать вам, как Его понять и узнать.» Иосиф одобрительно кивнул головой и согласился глазами, мол, валяй, готов послушать. «Зайду в следующий раз и мы продолжим...» — я попрощался и ушёл.
«Я со всей силы пытался забыть войну, и думал сам себе — выживу, стану врачом. Я выжил и стал врачом. Ордена и медали отдал в музей — пусть детям показывают, это лучшая польза. Соня, подливай чай, Толя сидит с пустой чашкой!» И Соня вертелась как детская игрушка-юла :)
Беседы о жизни, о ее смысле, о том, что с человеком будет после смерти, Иосифа интересовали очень и очень. Он соглашался, оспаривал, засыпал вопросами, спорил, в общем проявлял все те качества, которые вперемешку принадлежали летчику, еврею и врачу ;) Когда речь дошла до важности покаяния в своих грехах, Левит задумался не на шутку. Выслушав все доводы, он сказал, «Толя, дай время, я не готов.» «Хорошо, Иосиф Вульфович, приду, по возможности, через недели три?..»
Вернувшись в срок, я обнаружил, что Иосиф был готов к разговору и осознанному покаянию перед Богом. Он так искренне относился ко всему происходящему, что я на мгновение почувствовал себя пророком Танаха ;) Левит исповедовался, мы выпили традиционный чай, обговорили некоторые вопросы и я ушёл. Никто не мог знать, но до его смерти оставался 21 день...
Забежав, спустя две недели, к Иосифу и увидев, что возле кровати лежит Священное Писание, я был счастлив тому, что Иосиф пошёл «в гору»...
Через шесть дней приехала скорая помощь. Осмотрев пациента, они попытались что-то сделать, но Иосиф Вульфович с иронией произнёс, «Ребята, не тратьте лекарства, они ещё пригодятся кому-то другому.» Скорая уехала. «Соня, Соня,» позвал Левит дочь, — «Слушай, ты помнишь ту молитву, которую Толя произносил мне, а я повторял?» «Да, папа, приблизительно помню.» «Отлично! Говори, а я буду повторять...» Соня начала вспоминать молитву, а Левит вторил: «...И прости мне грехи мои, очисти мое сердце, мою душу, мой разум, будь моим Господом, во имя Иисуса... Аминь.» — закончил он ритуал. Соня ушла на кухню, села на табуретку и про себя подумала, только бы папа не мучился... Через время вернувшись в комнату, она увидела, что Иосиф лежал с закрытыми глазами.
Он действительно пошёл «в гору» и «умер» в небе, как настоящий лётчик...
Анатолий Эмма
Последнее: 07.04. Спасибо!
