Первые годы своей жизни я провел в нью-йоркском Бруклине – бастионе еврейской цивилизации. Мы посещали консервативную синагогу, где я рано начал понимать, что Бог существует и все, относящееся к Нему, должно восприниматься по-особенному.
В Нью-Йорке жили одни евреи – по крайней мере, мне так казалось. Но когда мне исполнилось 11 лет, мы переехали в другой город, и тут я понял, что означает быть в меньшинстве. Мама тогда объяснила мне, что быть евреем – это почетно. Она часто указывала мне на то, сколько евреев было среди самых известных людей мира.
Мое представление о Боге менялось с возрастом. Когда мне исполнилось 14 лет, я сидел у постели своей бабушки, которая умирала мучительной и долгой смертью от сужения сосудов мозга. А ведь она была альтруистом всю свою жизнь. И к чему это ее привело? Что хорошего ей дало то, что она всю жизнь соблюдала религиозные обряды? В 1974 г. имя моей бабушки было даже добавлено к списку почетных граждан в синагоге Монро. Я с горечью думал, что за такую награду не стоило и стараться, а сама мысль о любящем Боге казалась абсурдной.
После окончания школы я уже считал себя умнейшим студентом колледжа…, т.е. не имел ни грамма терпения к каким-то там басням о каком-то там Боге.
Во время учебы в технологическом институте во Флориде я подружился с д-ром Сисси Петти, деканом по работе со студентами. Я подрабатывал у нее в офисе, поэтому имел возможность общаться с ней. Однажды она сказала мне, что Иисус мой Спаситель. Тогда я сообщил ей, что я еврей, думая, что этого будет достаточно, чтобы она тут же осознала свою ошибку. А она все равно продолжала говорить со мной об Иисусе.
Однажды, идя на занятия, я увидел пожилого человека в окружении каких-то коробок. Он что-то доставал из них и давал прохожим. Когда и я прошел мимо него, он дал мне Новый Завет. Я решил подарить его д-ру Петти, но она сказала, что я должен оставить его себе. Более того, она подписала его и поставила дату «20 мая 1981 г.», а потом вернула мне.
Примерно в это же время я прочел книгу «Бог и астрономы», написанную известным астрофизиком Робертом Ястроу. Она пробудила во мне интерес. Ястроу убежден, что теория творения имеет научное подтверждение. И хотя он писал с точки зрения агностика, в его выводах было что-то, что коснулось меня. Ястроу писал: «Для ученого, который всю жизнь жил верой в силу Разума, история заканчивается, как плохой сон. Он перелез через горы невежества; он вот-вот покорит свой последний пик; но переползая через свой последний валун, он неожиданно сталкивается с целой группой богословов, которые находились здесь уже много веков» (Роберт Ястроу «Бог и астрономы» [New York: Warner Books, Inc., 1978], с. 105-106).
По окончании института я переехал в г. Денвер штата Колорадо, где стал работать в компании, которая составляла программы расчета орбит космических шаттлов. Меня не удивлял тот факт, что мои мечты становятся реальностью, но духовные вопросы, возникшие у меня еще во время учебы, так и оставались неразрешенными.
Моя дилемма усилилась, когда я познакомился с Элиезером, евреем, выжившим в Холокосте, а потом уверовавшем в Иисуса. Когда я впервые попал к нему домой, то почувствовал себя, как будто бы я был дома у бабушки. Знакомые запахи нафталина в шкафу, куда я повесил свое пальто, куриного бульона из кухни – я тут же почувствовал себя как дома! Элиезер и его жена Сара могли верить в Иисуса, если им так хотелось, но для меня они были «мишпухой», обычными евреями.
Мы с Элиезером вместе читали Библию. Мы изучали мессианские пророчества, а потом – рассказы о жизни Иисуса из Нового Завета, чтобы я мог собственными глазами увидеть, Кем был Иисус и чему Он учил. Нагорная проповедь из Евангелия от Матфея очень меня удивила. Я увидел, что человек может очищать себя снаружи, но оставаться грязным внутри. Я понял, что необязательно быть преступником по человеческим меркам для того, чтобы быть грешником в глазах Божьих.
Больше всего в мыслях об Иисусе меня смущала моя гордость. В конце концов, ведь я – ученый, инженер. До сих пор Бог, в Которого я верил, был слишком занят управлением мира в космических масштабах, чтобы заниматься мною лично. Зачем мне тогда заниматься Им?
Никто не мог объяснить мне, почему Творец вселенной вдруг печется о людях, но, прочитав Писание, я понял, что Бог – не безличностная сила, описанная Спинозой и Эйнштейном. Это личностный Творец, создавший нас, чтобы принимать участие в нашей жизни. Он дал нам душу, которую может питать Своей рукой. Я пришел к заключению, что вера в Бога не является интеллектуальным суицидом, потому что именно неверие и вызывает духовный голод.
Я поверил в Иисуса как своего Мессию 20 мая 1982 г. Я приехал домой после этого и открыл Библию, где д-р Петти написала дату «20 мая 1981 г.» Поразительно, что понадобился ровно год с тех пор, как она дала мне Библию, чтобы я стал ее, наконец, читать… как верующий в Йешуа.
Автор: Эндрю Баррон (директор канадского отделения «Евреев за Иисуса»; его жена — также еврейка, верующая в Иисуса.)
Источник — cis.jewsforjesus.org
Последнее: 26.07. Спасибо!
