מַּטּוֹת (Матот / Колена)
Числа 30:2 – 32:42
Сегодняшняя недельная глава Торы начинается с длинных инструкций, ограничивающих свободу женщины давать обеты и дающих очевидное право мужчинам налагать вето на личные решения в её жизни. Было ли это Божественным “зелёным светом” господству мужчин в Израильском обществе? Является ли это открытым попустительством сексистскому отношению, предполагающему женскую несостоятельность или некомпетентность?
Во-первых, следует уточнить, что клятвы и обеты, о которых идёт речь в этом отрывке, — это не гражданские договора, такие как получение ипотечного кредита; это были личные акты посвящения Господу, обычно включавшие в себя жертвы и другие приношения, которые следовало принести во святилище Господа (см. Чис. 29:39). Самый сильный обет, который можно было принять, это обет назорейства (Чис. 6:21-26). Назорей добровольно ограничивал своё питание, свой выбор и свои семейные обязанности, чтобы посвятить себя, на определённый период, служению Богу. Когда обет был исполнен, он должен был принести ряд дорогих жертв (Чис. 6:13-15).
Другие обеты давались во время особых просьб о милости Божьей, как, например, в отчаянной молитве Анны о том, чтобы Бог положил конец её бесплодию. В 1 Книге Царств нам говорится:
“И была она в скорби души, и молилась Господу, и горько плакала, и дала обет, говоря: Господи [Всемогущий Боже] Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу [в дар] на все дни жизни его, [и вина и сикера не будет он пить,] и бритва не коснется головы его.” (1 Цар. 1:10-11)
Одним словом, её сын должен был стать назореем на всю жизнь. Другой шокирующий пример — это бездумный обет Иеффая, закончившийся жертвоприношением его любимой дочери (Суд. 11:30-39). Очевидно, что клятвы Господу могут иметь последствия, выходящие за рамки жизни того, кто дал их! И, похоже, этим и обосновывается важность инструкций, данных в 30 главе книги Чисел.
Наша глава Торы начинается с краткого утверждения о святости обещаний, сделанных Богу. В Чис. 30:3 мы читаем:
“Если кто даст обет Господу, или поклянется клятвою, положив зарок на душу свою, то он не должен нарушать слова своего, но должен исполнить все, что вышло из уст его.”
Подобным образом, согласно 10-му стиху, независимая женщина (вдова или разведённая) несла личную ответственность за исполнение своих клятв.
Остальная часть главы посвящена исключениям из этого правила, когда клятвы, фактически, могли быть аннулированы; а именно, когда человек, давший их, не является независимым членом семьи, и такое одностороннее обязательство может негативно отобразиться на семье.
Например, в Чис. 30:11-13 нам говорится:
“Если жена в доме мужа своего дала обет, или возложила зарок на душу свою с клятвою, и муж ее слышал, и промолчал о том, и не запретил ей, то все обеты ее состоятся, и всякий зарок, который она возложила на душу свою, состоится; если же муж ее, услышав, отвергнул их, то все вышедшие из уст ее обеты ее и зароки души ее не состоятся: муж ее уничтожил их, и Господь простит ей.”
В древнем мире женщины жили в семьях, которыми управляли отцы или мужья. Серьезные физические требования доиндустриального сельскохозяйственного труда, а также опасности, которые угрожали защищённым женщинам, ограничивали их участие в производственных аспектах семейной экономики. По этой причине сироты и вдовы представлены в Библии как очень нуждающиеся люди, именно потому, что у них не было такой защиты и средств для самостоятельного выживания. Как описано в книге Руфь, единственной надеждой вдовы было найти семейного искупителя, который возьмёт её под свою защиту (см. Руфь 3:9-13).
Таким образом, когда наш отрывок говорит об обетах и клятвах, которые зависимая женщина провозглашала самостоятельно, очевидно, что такие действия имели серьёзные последствия для остальных членов семьи, и особенно для того, кто, в конечном итоге, является ответственным за исполнение всех семейных обязательств, то есть отца или мужа. Подобно долгу по кредитной карте или игроку, заставляющему семейный автомобиль, личные клятвы могут поставить под угрозу благосостояние всей семьи, потому ответственному члену семьи даётся право аннулировать (или подтверждать) обеты, данные членами его семьи, зависимыми от него.
Отнюдь не являясь произвольным ограничением личной свободы женщины, этот принцип признавал, что семья — это зависимый организм, который требует защиты ради блага каждого члена семьи. Каждый член семьи играл важную роль в бюджете всей семьи; и личное решение “воздержаться”, например, приняв обет назорейства, могло иметь катастрофические результаты для всех. Это было особенно актуально в эпоху, когда не личная реализация, а простое физическое выживание было критической потребностью и не всё воспринималось как должное.
Современная экономика явным образом отличается от реалий тех дней, и возможности вклада в семейный бюджет как для мужчин, так и для женщин, стали практически неограниченными. В то же время, в нашем современном западном обществе права человека и их реализация для конкретной личности считаются неприкосновенными.
Тем не менее, Писание подтверждает абсолютный приоритет сообщества, будь-то нашей семьи, нашей общины или нашего общества, и они призывают нас жертвовать своими правами и личными интересами ради блага сообщества. Как писал Павел Коринфянам:
“Ибо, будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобресть.” (1 Кор. 9:19)
И он говорит нам:
“Ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя. Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других.” (Флп. 2:4)
Источник — www.oneforisrael.org
Перевод — Анна Иващенко для ieshua.org
Последнее: 26.07. Спасибо!
