«Прекрасный» мир славянского язычества

Что было бы, если бы киевский князь Владимир не крестил Русь в самом конце X века? Ответ на этот вопрос ищут уже несколько столетий. Свою попытку реконструкции предлагает Андрей ЗАЙЦЕВ.

В ХХ веке появилось огромное  число альтернативных теорий, рассказывающих о том, как было уничтожено исконное русское язычество и на его место пришло византийское христианство. В наши дни неоязычники поднимают на щит идею возвращения к родным «богам» и продолжают прыгать через костер в ночь на Ивана Купалу.

Жанр реконструкции – вещь неблагодарная, и представить себе  современную языческую Россию одновременно и просто, и сложно.

С одной стороны, язычество как способ отношения к миру благополучно дожило до наших дней: люди оставляют на могилах водку и закуску, предлагают усопшим полакомиться нехитрой снедью, во многих селах сохранились множество языческих обрядов, связанных с проводами умерших. Самым безобидным из них можно считать вкладывание покойному монет в руку, якобы чтобы он мог заплатить за переход в загробный мир.

С другой, большинство наших современников вряд ли захотят приносить человеческие жертвы идолам, обожествлять реки и деревья, и хоронить живых жен вслед за умершими мужьями. Все это тоже элементы древнерусского язычества.

До наших дней дошло не очень много источников по славянскому язычеству – отрывки из древнейших русских летописей, получения древнерусских проповедников, боровшихся с суевериями своих прихожан, средневековые западные, византийские и арабские хроники, предметы, найденные археологами, и огромный пласт фольклора и детских игр, где можно найти отголоски дохристианского представления о мире.

Интереснее всего сравнивать православный и языческий обряд погребения. Отношение к смерти – тема завораживающая, вопрос, на который человек ищет ответ с самого начала своего существования.

Если бы язычество было официальной религией русских в наши дни, то мы бы увидели совершенно необычные кладбища. Например, целые города мертвых. Борис Александрович Рыбаков в своей книге «Язычество древней Руси» описывает древние славянские некрополи. Века до VI они представляли собой небольшие домики, где лежали кости умерших предков с нехитрым инвентарем, который мог бы им помочь в загробной жизни. Такие некрополи стояли на холмах или на берегах рек, и были не защищены ни от  завоевателей, ни от воздействия времени.

Все изменилось в VI веке, когда славянские племена стали осваивать новые территории и воевать с другими. Новые поселенцы не считали кладбища чужих предков священным местом, напротив, они могли разрушить домовины в случае неурожая или иных бедствий. Стремясь защитить кости и прах от поругания, наши предки язычники стали насыпать над могилой курганы и справлять тризну по покойникам.

Слово «тризна» не должно вводить в заблуждение читателя. Речь идет не о поминках за общим столом, а о воинском турнире. Эти состязания должны были защитить живых воинов от напасти и помочь им. Самого покойника сжигали по определенному ритуалу. В «Повести временных лет» в статье от 969 года приводится просьба княгини Ольги не совершать по ней языческий обрядов: «Ольга же завещала не совершать по ней тризны, так как имела при себе священника — тот и похоронил блаженную Ольгу».

Вот как описывает традиционное языческое погребение Ибн Фалдан, посетивший в первой половине X века Восточную Европу: «Для бедного человека из их числа делают маленький корабль,  кладут  его (мертвого) в него и сжигают его (корабль), а  для богатого (поступают так): собирают его деньги и делят их на три трети,  –(одна) треть (остается) для его семьи, (одну) треть (употребляют на  то), чтобы для него на нее скроить одежды, и (одну) треть, чтобы приготовить на нее набид (хмельной напиток – Н.С.), который они будут пить в день, когда его девушка убьет сама себя и будет сожжена вместе со своим господином».

Девушка, которая должна была умереть, не была рабыней и добровольно соглашалась на смерть. Несколько последних дней своей жизни она проводила в пирах и оргиях. Затем в большой могиле, где уже лежит умерший знатный человек, происходило жестокое убийство девушки. В конце — концов трупы сжигались, и сверху насыпался курган.

Остатки языческого представления о жизни и смерти сейчас мы можем увидеть в сказках про Бабу Ягу и Лихо Одноглазое. Это огромные страшные женщины, питающиеся человеческими жертвоприношениями: «Баба-Яга лежит в избе из угла в угол: «в одном углу ноги, в другом голова, губы на притолоке, нос в потолок уткнула»; «Баба-Яга, костяная нога, морда глиняная, грудью печку затыкает».

В портрете Бабы-Яги нетрудно увидеть сходство с божествами, связанными с родом, рождением, плодородием, которые почитаются всеми язычниками. Для этого совсем необязательно нужны идолы. У славян были священные озера и деревья, вокруг которых устраивались пышные праздники и приносились жертвы.

Некоторые следы этого сохранились почти до наших дней: «Еще загодя крестьянские женщины пекут пироги, блины пшеничные, оладьи, кокурки… варят мясо, студень, жарят яичницу. Со всеми этими яствами они отправляются на кладбище, куда является и священник с причтом, чтобы служить на могилах панихиды... Бабы поднимают невообразимый рев и плач на голоса с причитаниями и завываниями ... Крестьяне христосуются с умершими родственниками, поминают их, зарывают в могилы крашеные яйца, поливают брагой, убирают их свежим дерном, поверх которого ставятся всевозможные лакомые блюда, а в том числе и водка и пиво».

Наличие священника и крашеных яиц не должно смущать читателя. Перед нами языческий обряд поминовения с кормлением покойных, зарыванием яиц в могилы и поливанием их спиртными напитками. На протяжении многих столетий православные проповедники боролись с этими обычаями, говоря об их нехристианском происхождении.

На первый взгляд язычество может показаться очень милой религиозной системой, которая отличается от христианства лишь тем, что его адепты стараются накормить покойников, да устроить игрища с плясками через костер и почитанием деревьев и рек. Но на самом деле жить в мире славянского язычества было очень страшно. Пленники, чужаки и даже младенцы приносились в жертву славянским богам.

Древнерусский проповедник Кирилл Туровский во второй половине XII века дал ответ на вопрос, чем христианство отличается от язычества: «Обновилась тварь; уже не будут называть богами стихий, ни солнца, ни огня, ни источников, ни деревьев. Отселе ад уже не принимает в жертву младенцев, закалаемых отцами, и смерть уже не чествуется; ибо прекратилось идолослужение, погублено насилие бесовское таинством креста».

Справедливость этих слов подтверждается не только свидетельством Ибн Фалдана, но данными археологических раскопок. Рядом с несколькими раскопанными языческими капищами были обнаружены младенческие скелеты. Кроме того, память о человеческих жертвоприношениях сохранилась в детских играх, распространенных у славян. На Руси выбирали одного из мальчиков «ящером», и девочки в венках водили вокруг него хороводы. Периодически мальчик отбирал венки, и их нужно было выкупать плясками, песнями или поцелуями. В основе этой игры лежит древнее представление о священном чудовище, в жертву которому приносится девушка. Для славян одним из таких животных был ящер.

Еще ярче о том, что язычники-славяне приносили в жертву животных или людей, свидетельствует знаменитый собиратель русского народного фольклора А.Н. Афанасьев. Еще в XIX веке крестьяне топили коней для «водного хозяина»: «Крестьяне покупают миром лошадь, три дня откармливают ее хлебом, потом надевают два жорнова, голову обмазывают медом, в гриву вплетают красные ленты и в полночь опускают в прорубь или топят среди реки»

Иными словами, те, кто хочет сейчас возродить «родную веру», должны понимать, что это не просто ролевая игра, а жестокое мировоззрение с многоженством, похищением и погребением женщин вместе с умершим супругом, и младенческие жертвоприношения по «особым случаям».

Источник — religion.in.ua