Если бы Эрнест Хемингуэй брал интервью у представителей Американского протестантизма в 2025 году, разговор звучал бы примерно так: «Как вы стали духовным банкротом?» «Двумя способами. Постепенно, а потом внезапно».
Похоже, мало кто сомневается, что мы приближаемся ко второй, внезапной фазе. Пресвитерианская церковь (США) (PCUSA) в этом году закрыла своё зарубежное миссионерское агентство. Этот шаг свидетельствует о финансовых трудностях конфессии, но также является логическим следствием той брезгливости в отношении миссионерской работы, которую порождает религиозный плюрализм PCUSA.
Кроме того, статья Криса Мондикса в августовском выпуске Spectator World подробно описывает, как прогрессивизм опустошил институты Евангелической лютеранской церкви в Америке (ELCA), уделяя особое внимание ее семинариям. Их упадок действительно был внезапным. Я много лет работал рядом с Лютеранской теологической семинарией в Филадельфии, поддерживал теплые дружеские отношения с преподавателями и даже был первым внешним рецензентом в их докторской программе. Теперь этой семинарии больше нет. Мондикс семь лет был членом совета ее преемницы, Объединенной лютеранской семинарии. Его рассказ очевидца об этом учреждении печален, но предсказуем: он рассказывает о том, как оно было втянуто в неуместность своей приверженностью прогрессивной мировой политике. Хотя и PCUSA, и ELCA могут быть богаты имуществом и эндаументами, их резко падающие показатели членства указывают на их будущее как церквей, лишенных как людей, так и веры.
Это внезапное банкротство назревало годами. Основное протестантство утратило интерес к трансцендентным истинам христианства и слилось с духом эпохи, существовавшей несколько поколений назад. В первой половине XX века это сделало его орудием антикоммунизма и, с точки зрения сегодняшнего дня, слугой правых политических сил. В 1960-х годах, с началом движения за гражданские права, оно сместилось влево и с тех пор сохраняет этот прогрессивный курс, что отражено на бесчисленных церковных вывесках по всей стране.
Несколько лет назад я служил на свадьбе в поместной Объединённой методистской церкви, украшенной радужными флагами. Пятилетний гость спросил меня, питает ли эта церковь особую страсть к истории Ноя. Ох, если бы это было так. Тогда бы это, по крайней мере, отличало бы её от всех остальных заведений города, размахивающих флагами Прайда. Вместо этого она решила не быть пророческим свидетелем веры миру, а стать очередным примером капитуляции перед требованиями добродетели, предъявляемыми более широкой культурой. Она кичилась не своим отличием от мира, а своим сходством с ним. Стремясь к релевантности, она заявляла о своей неактуальности всем и каждому. Зачем кому-то ходить в церковь, чтобы услышать то, что можно услышать где-то ещё? И зачем кому-то идти в семинарию просто для того, чтобы научиться выражать современные политические взгляды религиозным языком?
Анализ Мондикса, в общем-то, несовершенен лишь в одном аспекте. По его мнению, основная проблема ELCA заключается в разрыве между кафедрой и церковными скамьями, при этом руководство церкви отчужденно, а во многих случаях даже пренебрежительно, относится к нуждам людей, каждое воскресенье приносящих десятину. Это, несомненно, верно. Политическая поляризация Америки и оторванность иерархии от остальных членов имеют для Церкви такое же значение, как и для избирательной урны. И почему кто-то должен ходить в церковь только для того, чтобы каждую неделю слышать, как пастор благодарит Бога за то, что он не такой, как другие люди — как «те люди», которые голосовали за Трампа?
Проблема, однако, не решилась бы, если бы проповедники были более чувствительны к политическим вкусам прихожан. В принципе, потакание церковной скамье ничем не лучше потакания внешнему миру. Возврат к союзу между традиционной церковью и правыми, существовавшему до 1960-х годов, маловероятен, но это просто изменило бы суть основной проблемы. «Хотя жокей и другой, но лошадь та же», как говорил один мой бывший коллега.
Реальная проблема ELCA заключается в её неспособности понять видение и миссию церкви. Это видение должно быть сосредоточено на контркультурном, сверхъестественном послании церкви об искуплении через жизнь, смерть и воскресение воплощённого Христа. Это не просто вдохновляющая или поучительная история, аналогичная басням Эзопа. Это не просто удобный язык для выражения мирских политических амбиций. Это утверждение о высшей, вечной реальности, в свете которой следует оценивать все меньшие, временные реальности.
Комментируя решение PCUSA закрыть свое зарубежное миссионерское агентство, Дэнни Олингер, редактор журнала Ортодоксальной пресвитерианской церкви (New Horizons), определяет миссию церкви следующим образом:
Церковь должна свидетельствовать о спасении, обретённом в Иисусе... Задача церкви не в сотрудничестве с другими нехристианскими религиозными традициями, существующими по всему миру. Задача церкви не в обеспечении альтернативного американского политического присутствия. Поручение, которое Иисус даёт Своей Церкви, — идти по миру и научить все народы, крестя во имя Отца и Сына и Святого Духа, и уча всему, что заповедал Иисус (Мф. 28:19–20).
Примечательно, что Олингер пишет это, обращаясь к ортодоксальной, а не основной конфессии. Основной протестантизм утратил это понимание миссии Церкви десятилетия назад. Его банкротство, некогда медленное, теперь вот-вот станет совершенно внезапным. Но в такие времена, как сейчас, когда политические ставки кажутся столь высокими, а риторика публичного дискурса столь экстремистской, возникает реальный соблазн забыть об этой миссии. В этом урок для всех церквей, независимо от того, насколько они ортодоксальны на бумаге.
Автор — Карл Р. Труман / christianpost.com
Перевод — Алекс Фишман для ieshua.org
Последнее: 3.12. Спасибо!
