Я хотел продолжить по поводу Шавуота и Песни Песней, потому что Шавуот – это настоящая встреча Жениха и Невесты. В начале, Первый Шавуот у горы Синай, – это была встреча Небесного Жениха с Его Невестой в виде народа Израиля, который был совершенно не готов к этой встрече, хотя Бог сделал все, чтобы его подготовить. Израиль внутренне не покорялся Богу, внутренне он оставался египетским Израилем, внутренне он хотел идти за Моисеем ровно настолько, насколько ему это было выгодно.
Поэтому встреча в полной мере, свидание Жениха с Невестой так и не состоялось. Поэтому встреча началась, но той близости, к которой взывал Небесный Жених, не было.
Вы помните, что когда звучал звук шофара, на гору взошел только Моше (Моисей), и хотя Господь предупреждал народ: «Когда зазвучит звук шофара, вы можете взойти на гору!» Вы понимаете, что это было? Почему не «должны», почему «можете»? Вы представляете себе жениха, который обращается к своей невесте, и говорит: «Короче, я тут протрублю, чтобы ты мне к ноге была немедленно, любимая, драгоценна моя! Поняла?! Я только… да что там, шофар, я в свисток три раза свистну, – чтобы на третий свисток твоя левая нога уже стояла возле моей!» Хорошая такая, знаете, романтическая любовная встреча была…
Вот поэтому Бог и не сказал Израилю: «Когда зазвучит протяжный звук шофара, обязаны восходить на гору!» Он сказал «можете», потому что Он обращался к Своему народу, как к Своей Невесте. Это было предложение любви, это был зов любви. Шофар – это был небесный зов любви к Невесте. Но также как в Песни Песней, вы помните, во 2-ой главе то, что Боб Сордж разбирал, она побоялась выйти к Нему.
Моисей вывел их к подножью горы, они сами не решались! Вы знаете, я вот так, много раз читал и думал на эту тему… Они настолько хотели переложить ответственность за все свое хождение с Богом, и за все свое следование за Богом, на Моисея! Им так хотелось, чтобы был человек, который бы взял полную ответственность за их души, за их судьбы. Зачем? А чтобы было кого обвинять. Чтобы было, кого, в случае чего, обвинять! И в то же время, чтобы была возможность в случае чего, сказать: «Люди добрые, мы не местные, поможить нам, мы не поняли. Мы, такие, знаете, мы маленькие еще. Мы в этих духовных хитросплетениях не разбираемся. У нас есть шеф – вот это, такий духовний, аж страшно! Він як ну ту гору забереться, із неї як з Лаврьскої колокольні подивиться вниз, то ми всі там, внизу, наче як пацюки, пардон, крысы. А что мы можем? Да ничего!»
Вы знаете, есть ряд проверочных мест в Библии, которые показывают, насколько внутренне, на самом деле, они осознавали то, что было; насколько они сознательно не хотели восходить к Богу, потому что они не захотели расстаться со своими идолами. И они понимали – или нужно здесь, у подножья Синая, расстаться со своими идолами, или, если они вместе с идолами взойдут на гору, то огонь спалит идолов их. Они это понимали!
Поэтому, на самом деле, все вот это: «Ой, мы такие, ничего не знаем… Моисей, иди ты, а мы здесь будем, а ты уже там все… Ты ж, разберись там, поговори с Господом, у тебя прямая связь… А потом нам перескажешь, а мы – тебе, а ты – ему, он – тебе, ты – нам…» – и пошла жара, и так все время, нормально устроимся.
Откуда возникла каста священников, ааронидов-когенов в Израиле? Потому что до этого священниками были все отцы семейств, плюс первородные сыновья в каждой еврейской семье. Именно когда Израиль выбрал себе посредника… Да, Бог поставил Моисея в совершенно исключительное особое положение, но это особое исключительное положение было не ради того, чтобы Израиль вечно оставался в младенческом, плотском, полу-идопоклонническом состоянии, и Моисей вечно был недосягаемой духовной горой для всего остального народа. Это водительство, которое Бог доверил Моисею, было для того, чтобы он вел Божий народ и привел его лично к Богу, личным образом, чтобы лично каждый израильтянин мог входить в Божье присутствие и соединяться с Богом Израиля.
Есть такой еврейский термин «двекут» (ивр. דְּבֵקוּת) – это значит прилепление, это та цель, которую Бог поставил перед Своим народом и перед Моисеем. Моисей старался, как мог, он должен был привести Израиль к такому месту, где Израиль бы прилепился к Богу. И когда Моисей сделал то, что от него зависело, и когда Бог сделал то, что от Него зависело, тут уже Израиль отказался делать то, что от него зависело.
В Песни Песней отписывается эта трагическая ситуация, когда народ Божий был влеком и приведен в пустыню на встречу к своему Небесному Жениху. И когда они должны были побежать (они должны были побежать!) за Моисеем к Господу, а они не побежали.
«Влеки нас, мы побежим за тобою» – начало Шир гаШирим (Песнь Песней). «Влеки нас, и мы побежим за Тобою!» – и Бог влечет нас, чтобы мы побежали за Ним, побежали к Нему и вбежали в Его близкое глубокое присутствие. Но для этого действительно надо решиться расстаться с теми идолами, которые мы пытаемся соединить с поклонением Господу. Это невозможно!
На самом деле, весь закон всевозможных заповедей, весь закон различных установлений и правил – это была не самоцель для народа Божьего. Это была помощь Божьему народу, чтобы он, наконец, отделился от этого мира и от его идолов, и полностью повернулся к Небесному Жениху; чтобы, наконец, то полноценное свидание, которое так и не произошло у Синая, так или иначе, состоялось. Все эти заповеди были даны для того чтобы жестко регламентировать жизнь Божьего народа и вогнать его в такие рамки, из которых он выбраться не сможет, и чтобы навеки Божий народ был отделен от всех народов и от верующих из других народов. Это было временное средство, как писал рав Шауль (Апостол Павел), «детоводитель к Мессии» – тот, кто ведет детей к Машиаху. А Машиах, когда пришел, открыл путь новый и живой, уже не на земную гору, а в небесное святилище нашего Царя.
Все заповеди – это для двух целей: для того чтобы, когда мы – младенцы, – не дать нам погибнуть, не дать нам снова слиться с этим миром; и для того, чтобы ввести нас в Божье присутствие; для того, чтобы подтолкнуть нас в Его объятья. А Он Своих объятий не навязывает никому. Если даже в те древние времена у горы Синай Он просто сказал: «Когда услышите протяжный звук шофара, можете восходить на гору», то тем более в Новом Завете Он не навязывает Свою любовь и Свою милость никому. Он открывает объятья, но Он ждет. Он предлагает нам выбор, но выбор должны делать мы.
Друзья! Заповеди – это средство, которое нас выталкивает из мирской системы в Божью любовь.
Выдержка из Шабата 9 июня 12 г. (видео)
Последнее: 26.07. Спасибо!
