В бурных событиях ХIХ века, связанных с национальным движением независимых государств Европы, в каждой стране непременно вставал вопрос о положении в ней евреев, об отношении к ним правящих кругов и ведущих лидеров. Не обошла стороной эта проблема и Германию. Отто Бисмарк на протяжении своей долгой жизни неоднократно менял мнение о людях, и событиях. Это относилось и к евреям, и к иудаизму.
Каждый, побывавший в Германии, обратит внимание на то, что во всех крупных городах стоят памятники Бисмарку, его именем названы улицы и площади.
В связи со 140-летием объединения германских земель в единое государство некоторые немецкие газеты поместили статьи, посвященные этому событию, назвали Отто Бисмарка «создателем нации». Историк Г. Брандес в свое время писал: «Бисмарк — счастье для Германии, хотя он и не благодетель человечества».
Его политической, дипломатической деятельности посвящены книги известных советских историков — А. Ерусалимского «Бисмарк как дипломат» (М., 1940), В. Чубинского «Бисмарк. Политическая биография», Ф. Ротштейна «Из истории прусско-германской империи» (М., 1948), а также переведенная на русский язык книга немецкого писателя Эмиля Людвига «Бисмарк» (М., 1999) и другие работы. Весьма горячие споры и оценки находят отражение и в современных работах, например в книге А. Патрушева «Германские канцлеры. От Бисмарка до Меркель» (М., 2009).
«Бисмаркиана», начавшая складываться в немецкой исторической науке чуть ли не при жизни ее героя (1815—1898), и поныне неизменно сохраняет актуальность. Ну а поскольку в его деятельности известную роль играли евреи, для нас, на мой взгляд, представляет интерес вопрос об отношении первого «железного канцлера» Германии к евреям.
***
В бурных событиях ХIХ века, связанных с национальным движением независимых государств Европы, в каждой стране непременно вставал вопрос о положении в ней евреев, об отношении к ним правящих кругов и ведущих лидеров. Не обошла стороной эта проблема и Германию.
Отто Бисмарк на протяжении своей долгой жизни неоднократно менял мнение о людях, и событиях. Это относилось и к евреям, и к иудаизму. В юные годы он являл пример бранденбургского юнкера, строго придерживавшегося традиционных убеждений. Со временем прусский юнкер сумел перерасти свою среду. Его взгляды, оценки различных явлений истории, современной политической и общественной жизни проявлялись в общении с различными кругами немецкого еврейства, в его высказываниях и наконец в конкретных действиях внутри страны и в международной политике. Несомненно одно, отмечал Э. Людвиг, человек, который в юности завидовал Мирабо и Пилю, который приходил в восторг от Байрона и восхищался Англией, благодаря своему образованию и скептицизму был способен преодолеть скорее расовые, чем классовые различия. Став политиком, Бисмарк призывает в свидетели и низшие слои.
В начале политической карьеры, во время дебатов в прусском ландтаге в 1847 году по вопросу об уравнении евреев в правах, Бисмарк заявил, что он «не враг евреев, и если бы они были моими врагами, то я бы простил их. При определенных обстоятельствах они мне даже нравятся». Он был снисходителен и «желал бы, чтобы они пользовались правами, но кроме права получения власти». Еще подверженный духу консерватизма, он признавал, что чувствовал бы себя огорченным, если бы евреи добивались правительственных постов. «Когда мне рисуется, — говорил он, — в роли представителя еврей, которому я должен подчиниться, то я чувствую себя униженным и оскорбленным, теряющим бодрое, радостное и гордое настроение. Чувство это я разделяю с массой, с низшими слоями народа, и этого общества не стыжусь».
Увы, нелегко преодолевались будущим канцлером инстинкты и воспитание. Следует, однако, отметить, что он никогда не жаждал повиноваться представителям короля, будь то евреи или христиане, и измучился, когда, будучи сам представителем короля, должен был подчиняться по крайней мере ему. Впрочем, однажды он высказался: «Я никогда не смогу выносить начальство».
Его представления о характере и поведении евреев довольно продолжительное время ограничивались знанием только жителей сел. Суждения о евреях основывались на его, прямо скажем, юнкерских предрассудках и примитивном взгляде на евреев лишь как на «использователей», т. е. эксплуататоров других людей. Некоторый отход от подобных представлений наблюдается по мере участия Бисмарка с 1855 года в качестве члена бундестага в активной парламентской жизни во Франкфурте. Здесь он встречает и узнает новый тип еврея, например старого барона Аншела Майера фон Ротшильда, с которым у него сложились весьма доверительные отношения. Опыт, приобретенный в ходе парламентской работы, помогает Бисмарку сформироваться в государственного деятеля, преодолеть в определенной степени узкоюнкерские предрассудки. В некоторых источниках отмечается, что с конца 50-х годов со стороны Бисмарка не наблюдалось ни одного антиеврейского выступления и действия.
Интересен в этой связи следующий исторический факт. 5 сентября 1866 года в Берлине на Oranienburger Strasse состоялось открытие величественного здания синагоги, на котором присутствовали представители прусского государства во главе с Отто Бисмарком. Синагога стала центром духовной и общественной жизни еврейской общины Берлина. (Не менее интересна судьба этой синагоги. В день Хрустальной ночи в 1938 году, когда фашистские молодчики попытались ее поджечь, квартальный полицейский Вильгельм Кройцфельд остановил поджигателей, предъявив им документ об охране здания как памятника архитектуры и сообщил, что на открытии здания присутствовал сам Бисмарк. Ныне на этом здании синагоги помещена мемориальная доска, увековечившая этот поступок В. Кройцфельда.)
Можно предположить, что Бисмарк не был лично виновен в антисемитских выступлениях внутри страны. Но верно и то, что, будучи на вершине государственной власти он не всегда в должной мере противодействовал им. Близко знавший Бисмарка, решительный приверженец его политики публицист Мориц Буш в своих дневниковых записях отразил немало его высказываний, относящихся к 70-80-м годам. Запись от 25 сентября 1870 года воспроизводит следующее высказывание Бисмарка: «У них (евреев. — С. К.) нет настоящего дома, своего собственного. Они кочевники. Сион — это их собственная родина. А иначе они принадлежат всему миру и сохраняют солидарность». В другой записи приводятся следующие любопытные слова Бисмарка о евреях: «Многие из них хорошие и порядочные люди... у них свои достоинства. Они известны как люди, уважающие своих родителей, соблюдающие семейную верность, а также славятся своей благотворительностью». Высказываясь относительно смешанных браков, Бисмарк (Буш отмечает его полушутливый тон) полагал, что евреи не должны выступать против браков с представителями других наций. С другой стороны, «предпочтительно, чтобы и христиане соединялись с евреями... Я не знаю, какой совет я должен бы дать своим сыновьям, когда придет время». Спустя двадцать лет Бисмарк выразит мысль о том, что «евреи способствуют появлению определенной искры в различных немецких родах, и этого нельзя недооценивать».
***
Известно, что главной целью своей политики Бисмарк считал объединение Германии. К ней он шел, отметая все, что препятствовало этому. Бисмарк использует отношения с видными политическими и общественными деятелями, в том числе евреями, имевшими влияние в различных кругах немецкого общества. В его богатой интересными эпизодами жизни особое место занимает кратковременная близость с лидером немецких рабочих Фердинандом Лассалем. Современники отмечали, что необыкновенно одаренным оратором и врагом его врагов — таким явился Бисмарку Лассаль.
Весьма выразительно и подробно описывает их отношения Эмиль Людвиг. В то время, когда в Европе Бисмарку не было равных по уму — кто-то не умел думать, кто-то был слишком неопытен, равнодушен, кто-то еще был не в полной силе или слишком тщеславен, — «только в Пруссии был еще один политический гений. Не имевший ни своей партии, ни власти, к тому же революционер, инакомыслящий, он, тем не менее, быстро был распознан своим великим противником: исключительно магнетизм гениальности мог свести Бисмарка и Лассаля». Когда они встретились, то оценили друг друга по достоинству, прежде чем их оценил мир.
К талантливым людям Бисмарк всегда питал слабость, а союзниками, откуда бы они ни являлись, не пренебрегал никогда. Вскоре после принятия Бисмарком министерского поста Лассаль сумел убедить его, что введение общего избирательного права явится превосходным политическим орудием для самого министра и поможет ему осуществить издавна лелеянную им мечту об объединении Германии под гегемонией Пруссии.
Немецкий историк Т. Моммзен рассматривает контакты Лассаля с Бисмарком как вершину политического искусства президента Всеобщего германского рабочего союза (К. Маркс, а позднее Ленин осуждали эти контакты, считая, что объединение Германии должно было решаться революционным путем. — С. К.). К советам Лассаля Бисмарк прислушивался и позднее. Он счел возможным принять поддержку лидера социал-демократов в вопросе объединения Германии, признавая его нравственное величие и то, что «он был не способен поступиться своими убеждениями». Сам Лассаль прибегал к помощи министра в делах, имеющих отношение к общей политике и общественным вопросам. До самой смерти Лассаля их отношения оставались весьма приличными.
Выступая в 1878 году в рейхстаге, Бисмарк вспомнил Лассаля и сказал о нем: «Это был один из даровитейших и привлекательных людей, с которыми мне приходилось сталкиваться, интереснейший собеседник. Это был человек честолюбивый в благородном смысле слова... Наши беседы длились часами, и я всегда жалел, когда они заканчивались».
Руководствуясь в своей деятельности политическими и национальными интересами Германии, канцлер Бисмарк видел в евреях людей сведущих, энергичных, способных внести серьезный вклад в умножение национального богатства, в развитие торговли и промышленности молодого объединенного государства. Политик-реалист Бисмарк понимал, что только государственная политика, обеспечивающая эмансипацию евреев, может вызвать их заинтересованное участие в различных сферах экономической и общественной жизни, где бы они бескорыстно отдавали свой талант и силы. Его выступления в прусском ландтаге и затем в рейхстаге (1871) в защиту закона 3 июля 1869 года о полной эмансипации евреев нашли понимание в либеральных кругах общества. Он ратовал за распространение этого закона во всех немецких землях, вошедших в немецкое государство.
На определенном этапе, когда против Бисмарка выступил католический центр, самую серьезную поддержку ему оказали такие влиятельные деятели, как Л. Бамбергер, Эдуард Ласкер, Ф Бамберг и другие.
Один из основателей Национал-либеральной партии Эдуард Ласкер (1829—1884) был приверженцем буржуазной идеологии и активно выступал за предоставление еврейскому населению экономических прав в полном объеме. Стремясь добиться конституционного большинства, Бисмарк понимал важность поддержки даже тех партий, с которыми не было внутреннего единства взглядов. Чтобы заручиться поддержкой своего курса либералами Бисмарк пошел им навстречу и согласился с предложенными изменениями в гражданском и уголовном законодательстве.
В момент острой политической борьбы за объединение Германии большой резонанс вызвало выступление Л. Бамбергера, заявившего: «Прусский министр, несмотря на свои юнкерские и реакционные тенденции, работает во славу прогресса. И торжество идеи объединения Германии явится победой цивилизации и демократии». Кроме того, автор опубликовал серию статей о Бисмарке во французском «Revue Modeme», в которых отверг нападки католического центра на Бисмарка, что было тем оценено.
Американский историк Вольф Симон приводит следующее высказывание Бисмарка, относящееся к 1871 году: «Я придерживаюсь того мнения, что каждой религии должна быть предоставлена полная свобода... Каждая религия должна иметь столько прав, сколько и католическая. Равные права должны иметь и лютеране, и евреи. Я обнаружил, что последние более отличаются своим исключительным интеллектом и способностью к административным функциям». Бисмарку принадлежат слова: «Только светская власть может существовать в Германии. Любое повышение роли одной из конфессий грозит национальным расколом».
Деятели либеральной партии во многом содействовали ему в создании имперского банка и в укреплении финансового положения молодого объединенного государства. Тесные связи Бисмарка с еврейскими финансовыми и экономическими кругами нередко использовались противниками канцлера для обвинении его в том, что он продался евреям. Антисемит Карл Паше открыто утверждал, что своей политической карьерой и известностью Бисмарк обязан евреям. Канцлеру инкриминировалось то, что он вместе с евреями повинен в разразившемся в середине 70-х годов экономическом кризисе и участии в различного рода мошенничествах некоторых акционерных обществ в целях обогащения.
Все это было неправдой. Как только Бисмарк перешел на сторону консервативных сил, выступил с законом против социалистов, а Ласкер начал борьбу с общественно-политической коррупцией, наметился разрыв канцлера с либералами. Бамбергер и Ласкер не преминули открыто заявить о своем несогласии с его политикой, критиковали его за непоследовательность и отступление от своих же деклараций. С. Дубнов писал, что после этого Бисмарк боролся не только с лидерами либеральной оппозиции в рейхстаге, Рихтером и Риккертом, но с сидящими рядом с ними евреями Ласкером и Бамбергером, столь же непримиримыми врагами железного канцлера на парламентской трибуне. Но следует признать, что это были разногласия политиков, а не борьба против евреев.
***
Разумеется, невозможно охватить все детали исключительных связей Бисмарка с другими деятелями еврейского происхождения. Например, с Эдуардом фон Симсоном, председателем федерального парламента в Эрфурте, с Герсоном Блейхредером, способности которого в сфере экономики Бисмарк особенно ценил и отношения с которым выходили за рамки только деловых.
Биографы приводят такой эпизод. Когда консерваторы однажды упрекнули Бисмарка за его связи с еврейским банкиром Блейхредером, он спокойно возразил: «Но позвольте, ведь и сам кайзер имеет своим банкиром еврея». Несмотря на не прекращавшиеся нападки на Блейхредера, Бисмарк не прерывал связей с ним. Любопытно, что подзаголовок книги историка Фрица Штера «Золото и железо» сформулирован так: «Бисмарк, Блейхредер и строительство империи». Здесь история деловых и чисто дружеских отношений между этими персонажами прослеживается на фоне сложного развития в Германии немецко-еврейских отношений.
Интернетовские источники отмечают, что, возможно, усилия Бисмарка не увенчались бы успехом, так как германские правители десятков карликовых государств не желали терять независимость во имя идеи единой Германии. Но рядом с ним оказался человек, ставший его правой рукой, его вторым я, удачно сочетавший в себе качества финансиста, политического советника и руководителя тайных операций. Этот человек выручал Бисмарка в самых критических ситуациях, обеспечивая реализацию задуманных им грандиозных планов, оставаясь при этом большей частью в тени и не выпячивая свои заслуги.
Герсон Блейхредер родился в семье банкира Самуэля Блейхредера и после смерти отца стал управляющим банком «Банкирский дом С. Блейхредера». В 1859 году король назначил Бисмарка посланником Пруссии в России. Бисмарк попросил своего франкфуртского знакомого Майера Карла Ротшильда порекомендовать какого-нибудь берлинского банкира, чтобы отдать ему в доверительное управление свои активы на время пребывания в России. Этим банкиром оказался Герсон Блейхредер, который стал управлять финансами Бисмарка, пока тот находился в России.
После возвращения Бисмарка в 1862 году в Берлин вскоре он был назначен премьер-министром Пруссии. А Г. Блейхредер стал «тайным советником по коммерции». Однако в реальности его в роль в государстве была значительно шире. Его советы касались не только коммерческих и финансовых вопросов, но и относились к области политики. Он также осуществлял руководство разведкой и тайной войной против других государств, не прекращая при этом заниматься еще и банковскими делами.
После победы Пруссии над французскими войсками мечта Бисмарка и помогавшего ему Блейхредера о единой Германии осуществилась: 18 января 1871 года в оккупированном французском Версале в присутствии правителей всех германских государств была провозглашена единая Германская империя.
В 1872 году за заслуги в деле объединения Германии Герсону Блейхредеру кайзер Вильгельм I присвоил дворянский титул, и у банкира появилась перед фамилией приставка «фон» — Герсон фон Блейхредер. При этом нельзя не отметить, что Мольтке и другие генералы пытались принизить роль Блейхредера, окольными путями старались оторвать канцлера от Блейхредера, предостерегали Бисмарка, что народная молва называет Блейхредера компаньоном имперского правительства. Отвергая все советы, Бисмарк много позже сказал: «...Для меня он был личным банкиром. Ложь, будто я делал ему сообщения политического свойства, чтобы он таким образом мог лучше обделывать мои и свои дела. Правда, что в 66-м году он предоставил мне средства для ведения войны, которые нам не пожелал дать вперед никто другой. Это был поступок, за который я обязан этому человеку благодарностью. Как порядочный человек... как государственный деятель я не мог не оценить это по достоинству».
***
Объединение Германии и создание общего экономического пространства привело к бурному росту германской экономики.
Но всегда ли Бисмарк оказывался на высоте? Всегда ли его позиция была последовательной?
В начале 1870 года в общественном мнении в неразрывной связи проявляются антисемитизм и антилиберализм. Национал-либералы поддерживали модернизацию страны и эмансипацию евреев, выступали против устаревших традиций. Их противники- консерваторы использовали антисемитизм и антилиберализм, мобилизовали в свою поддержку те социальные слои, которым угрожала индустриализация — крестьян, мелкую буржуазию города. Известные журналисты того времени Константин Франтц и Вильгельм Марр развернули антисемитскую кампанию, утверждая, что доминирующие в рейхстаге национал-либералы привели к тому, что евреи стали центральной силой развития страны. В своих статьях Франтц утверждал, что на глазах у всех возникает германский рейх еврейской нации. Марр в своей книге «Победа еврейства над германством» нападал на евреев как на расу. Их поддерживали журналисты Фердинанд Перро, Отто Глагау, внушавшие читателям, что евреи Ласкер и Бамбергер дирижируют большинством депутатов в германском рейхстаге. На еврейство возлагалась ответственность за тяжелое положение трудящихся.
В 1879 году антисемитская кампания достигла кульминации. К ней присоединились историк профессор Генрих Трейчке и придворный правовед Штеккер, которые стремились использовать недовольство масс и подтолкнуть Бисмарка на антиеврейские действия. Выразив озабоченность тем, что антисемитизм приводит к расколу германского общества, Трейчке резко выступил против потока еврейских переселенцев из Восточной Европы, пугая угрозой того, что они и «их дети поставят под свой контроль германские биржи и прессу». Взгляды Трейчке вызвали критику части германской интеллигенции. Однако проявленная Бисмарком нерешительность в этом случае привела к всплеску антисемитизма и негативному развитию событий. Это заставило Бисмарка задуматься о том, стоит ли использовать антисемитов в борьбе против либералов и социалистов, а также о том, что антиеврейское движение, вовремя не остановленное, может привести к серьезным беспорядкам. Складывавшаяся обстановка убеждала его, что «антисемитизм вместо успокоения и направления народного гнева приносит больше зла, чем открытый разрыв с прогрессом и свободой». Следовательно, необходимо исходить не из временных обстоятельств, а из общенациональных интересов.
Отказ Бисмарка, хотя и запоздалый, от «услуг» антиеврейски настроенных элементов оказал серьезное влияние на исход выборов в рейхстаг осенью 1881 года — антисемитам не удалось провести своих депутатов. Зато либералам и прогрессистам досталось много мест, среди них было 8 еврейских депутатов (Ласкер, Бамбергер, редактор «Frankfurter Zeitung» Зонненман, экономист Макс Гирш и другие). Исход выборов явился для Бисмарка несколько неожиданным, но он сумел провести ряд важных законопроектов. Вероятно, реальная оценка положения побудила канцлера в беседе с Морисом Берендой в 1881 году подчеркнуть: «Я решительно против атаки на евреев. Базируется ли это на религии или расе. Таким же маневром может появиться желание атаковать немцев французского или польского происхождения и говорить, что они не немцы. Я никогда не разрешу, чтобы евреев унизили в их конституционных правах каким бы то ни было образом».
***
Не оставался Бисмарк в стороне от еврейской проблемы и во внешней политике. В 1868 году он проявил заинтересованное отношение к положению евреев в Румынии. Вместе с Вильгельмом I Бисмарк оказывал соответствующее воздействие на принца Карла (впоследствии румынского короля. — С. К.) с целью прекращения преследования и травли евреев в этой стране.
Заметную роль играл Бисмарк на Берлинском конгрессе (1878), где он был председателем. Накануне он принял представителей еврейской общины берлинского общества «Сион» — выходцев из Бухареста, вручивших ему петицию о положении евреев в Румынии. К нему и другим уполномоченным великих держав на конгрессе обратились с запиской о положении балканских евреев и представители Парижского еврейского альянса. От имени Германии он поддержал предложение Ваддингтона (Франция) о признании независимости Сербии при условии предоставления свободы вероисповедания и равенства всем гражданам без различия религий. Вместе с Дизраэли и Солсбери, а также итальянским делегатом, он высказался за предложение о распространении религиозной свободы и равенства на все провинции Оттоманской империи.
Различные источники запечатлели факт резкого выступления Бисмарка против позиции, занятой российским представителем князем Горчаковым, заявившим об «опасности уравнения евреев в правах» в Сербии, Румынии и России, ибо эти евреи якобы не похожи на парижских, лондонских и берлинских. А поэтому, мол, уравнение их в правах «вызовет вредные для страны последствия». Возражая Горчакову, Бисмарк подчеркнул, что в самом характере и поведении евреев виновна Россия, что он видит «совпадение вредной деятельности евреев с законами, ограничивающими их права».
Будучи председателем конгресса, Бисмарк принял адресованный ему и Дизраэли меморандум группы евреев, содержавший просьбу о предоставлении евреям Палестины независимости, как это было сделано в отношении балканских стран. Меморандум был внесен в протокол документов конгресса, но в то время не обсуждался.
Бисмарк проявил последовательность и после конгресса. В 1890 году от имени Германии он выразил готовность признать независимость Румынии — при условии соблюдения предложения конгресса об уравнении евреев в правах. Спустя два года Блейхредер напомнил Бисмарку о продолжающемся преследовании евреев в этой стране, после чего германский консул в Румынии присоединился к консулам Англии, Франции и Австрии в совместном демарше против подобных действий. Действия германского канцлера произвели должное впечатление, что вызвало злобу у антисемитов, назвавших Бисмарка «борцом румынского еврейства». Упоминавшийся уже Фриц Штер указывал: несмотря на то что позиция Бисмарка определялась главным образом экономическими интересами Германии, предпринятые им усилия в поддержку румынского еврейства в немалой степени совпадали с его общими политическими взглядами и чувством, что румыны и евреи стоят друг друга.
Блейхредер, выполняя различные поручения германского правительства в экономических связях с Россией, информировал канцлера о положении евреев в этой стране. После погромов в 1881 году на юге России Блейхредер писал Бисмарку: «Еврейские погромы, которые начались в Киеве, на сей раз при воздействии самого правительства привели наш рынок недвижимости к упадку». В последующие годы неровных русско-германских отношений Блейхредер оставался уполномоченным представителем германского канцлера, осуществляя связи с российскими министрами.
***
Виднейший государственный деятель своего века Бисмарк умел по достоинству ценить и других, независимо от их национальной принадлежности. Он внимательно следил (и даже восхищался) за английским премьером Дизраэли. Железный канцлер не считал, например зазорным для себя, обращаясь к английскому премьеру в присутствии участников конгресса, сказать: «Этот еврей завоевал мир!» До самой смерти Дизраэли Бисмарк поддерживал с ним дружеские отношения.
Несмотря на то что позиция Бисмарка в еврейском вопросе не всегда была вполне последовательной, невольно напрашиваются вопросы: почему Бисмарк использует Блейхредера как агента, которому всегда открыт доступ в его дом, и вручает ему генеральную доверенность на право самостоятельно вкладывать деньги своего доверителя — вместо Ганземанна? Почему он годами, до самой смерти, пользуется услугами доктора Коэна в качестве домашнего врача — а не Фрериха? Почему он доверят евреям свое здоровье и состояние?
Даже после ухода в отставку (1890) Бисмарк продолжал получать упреки за чрезмерное попустительство евреям и дружбу со многими из них. В ответ Бисмарк с достоинством замечал: « Евреи никогда не были по отношению ко мне подлыми в оппозиции, как противники-христиане». Можно лишь сожалеть, что многие его соотечественники не вняли этому доводу.
Р. S.
Банк Блейхредера был ликвидирован Гитлером в 1938 году. Почти все потомки Герсона фон Блейхредера погибли в концлагерях. В живых остался только один его внук — Курт фон Блейхредер, которому удалось бежать из концентрационного лагеря Терезиенштадт.
Источник — jewish.ru
Последнее: 26.07. Спасибо!
