Даниэль Джастер: Война в Израиле!

Мы, живущие в Израиле, сейчас находимся в состоянии войны. Мы будем вести самую масштабную войну со времён Йом Кипура 1973 года. Я написал статью о Сукке (куще) для нашей официальной страницы в Facebook «Restoration From Zion — Justers». Я с нетерпением ожидал празднования восьмого дня, Шмини Ацерет, который в Израиле также является днём радости Торы, Симхат Тора. Мы планировали устроить большой праздник в нашей общине, а после этого совместный ужин. Затем в нашем городе, к западу от Иерусалима, прозвучали сирены. Служение пришлось отменить.

Наше бомбоубежище очень маленькое. Я не знаю, как инспекторы одобрили такое бомбоубежище для такого большого дома, в котором мы живём с семьёй моей дочери. Здесь у нас шестеро Муров, Пэтти и я, а также у нас гостят мой сын Бен, его жена Лорена и их младший сын Эндрю (16 лет). Итак нас было 11 человек в нашем маленьком бомбоубежище. Некоторые из нас решили, что лестничная площадка на первом этаже тоже подходит. В итоге мы рассредоточились и использовали оба места. Одна ракета пролетела всего в квартале от нашего дома, проделала огромную дыру в дорожном покрытии улицы и повредила шрапнелью несколько машин.

У меня совсем другой взгляд на войны после 1973 года, чем у многих моих друзей. Я считаю, что лидеры Израиля действовали беспечно или не действовали достаточно смело, чтобы по-настоящему решить эту проблему. Я думаю, что премьер-министр Нетаньяху сделал много хороших вещей. Два десятилетия назад он привёл нас к росту экономики. Он был мастером дипломатии. Но его политика в отношении террористических организаций, контролирующих Газу и Ливан, заключалась в их временном ослаблении и сдерживании, а не в их уничтожении. Мы называем это «периодической стрижкой», но сохранением их правления. Мы не хотим управлять палестинскими территориями, но хотим, чтобы они имели автономию и самоуправление. Однако зачастую это политика умиротворения, предоставления им средств и разрешения перевода им миллиардов на социальные услуги и помощь. Я называю это противоположностью политики Теодора Рузвельта: мы говорим громко, но держим в руках короткую дубинку. Похоже, мы позволяем Ирану заполучить бомбу, хотя громко говорим и заявляем, что не делаем этого.

Приведу один большой пример. Когда несколько лет назад «Хезболла» и Израиль вели войну, в главе 7 резолюции ООН о прекращении огня говорилось, что «Хезболла» не сможет вновь вооружаться. ООН должна была обеспечить соблюдение этой резолюции. Её подписал премьер-министр Ольмерт. Но после прихода к власти Нетаньяху «Хезболла» взяла под полный контроль не только Южный Ливан, но и контроль над правительством Ливана. ООН не собиралась применять свою собственную резолюцию, «жёсткую резолюцию», как её назвала госсекретарь Райс. В тот момент появился выбор. Я считаю, что нам следовало бы сказать: «Если ООН не будет выполнять свою собственную резолюцию, мы, Израиль, будем её выполнять». Вместо этого мы позволили им иметь от 150 до 200 тысяч ракет, нацеленных теперь на Израиль. Это было безответственно с нашей стороны, — то, что ради мира сейчас и во избежание краткосрочных потерь, мы готовили почву для разрушительной войны.

Ситуация в Газе аналогичная. Когда премьер-министр Шарон ушёл из сектора Газа, ценой больших потерь для Израиля, он передал их правительство Палестинской Администрации (ПА), которая заявила, что будет жить в мире с Израилем. Они были изгнаны ХАМАСом в результате переворота, и многие лидеры ПА были убиты. Ненависть к Израилю настолько велика, что лидеры ПА и ХАМАС всё равно сотрудничают в борьбе против Израиля. Однако в то время премьер-министр Аббас был бы рад, если бы Израиль уничтожил ХАМАС. Некоторые думали, что Израиль так и сделает. Израиль этого не сделал. Таким образом, ХАМАС представляет собой ужасную проблему, которую мы стремимся сдержать, а не устранить. Опять же, на мой взгляд, это большая ошибка, и теперь устранение обойдётся гораздо дороже.

Израиль мог бы вести политику, согласно которой Газа и Западный Берег могли бы избирать своих собственных лидеров, но ни одна партия или отдельные лица, поддерживающие терроризм против Израиля, не могли бы баллотироваться или прийти к власти. Это обеспечивалось бы с помощью военной силы. Никакого «Исламского джихада», никакого ХАМАСа и никакого Народного фронта освобождения Палестины. Это всё террористические партии. Но опять же, мы позволили им управлять сектором Газа и быть политической партией на Западном Берегу. Таким образом, ради краткосрочного предотвращения конфликтов и жертв, и временного мира, мы готовили почву для того, что гораздо хуже, с гораздо большими человеческими жертвами.

Сейчас мы находимся в состоянии масштабной войны, не такой масштабной, как в 1973 году, но самой масштабной за последние 50 лет.

Другой вопрос: как такое могло начаться? Почему граница была настолько прозрачной, что десятки человек смогли вторгнуться и убить более 300 израильтян (преимущественно мирных жителей), включая женщин и детей? Почему произошёл этот грандиозный провал? Многое всплывёт. После войны будут расследования.

Кроме того, мы должны понимать, что ХАМАС — это исламо-фашистское движение. Они не верят, что еврейская жизнь имеет ценность, поскольку евреи мешают будущему славному исламскому мировому правительству. Следовательно, евреи недостойны жизни, и пытки и убийства оправданы этой идеологией. Они видят в этом восстановление чести ислама, но при этом дискредитируют ислам, делая лицо ислама ужасным и похожим на Гитлера/нацистов.

Теперь мы молимся, чтобы Бог помог Израилю, несмотря на все наши ошибки.

Автор — Даниэль Джастер / restorationfromzion.com
Перевод — Анна Иващенко для ieshua.org