Как мы должны воспринимать Евангелие и свидетельствовать о нем?

Евангелие – это радость и дар. Но для тех, кто согласился служить Евангелию, это может стоить дорого. Апостол Павел пишет Тимофею, что его беды связаны с Евангелием, это все из-за Евангелия: «Помни Иисуса Христа, потомка Давида, воскресшего из мертвых, как гласит Радостная Весть, которую я проповедую. Ради нее я в беде – даже в цепях, как преступник. Божью весть в цепи не заковать!» (2 Тим. 2:9). Но эта беда служит распространению Евангелия. Цепи на руках апостола помогают Евангелию торжествовать и побеждать империю.

«Помни Иисуса Христа, воскресшего из мертвых» — это апостольское увещание Тимофея нужно услышать всем нам, лидерам XXI века. Если смерть не могла удержать Христа, то как это сделают железные цепи и тюремные стены, границы и спецслужбы? Если Христу пришлось умереть, то почему бы нам не потерпеть некоторые беды, зная о скором воскресении и несомненной победе?

В чем состоит эта Божья Весть, которую не могут сдержать никакие цепи?

Не столько в знаниях о Боге и Его спасении, сколько в самом Иисусе Христе. Я очень люблю свидетельство митрополита Антония Сурожского. Он решил «покончить с Евангелием», почитать его и убедиться, что оно не стоит веры. Но открыв Евангелие, он встретил Христа.

«Я сидел, читал, и между началом первой и началом третьей глав Евангелия от Марка, которое я читал медленно, потому что язык был непривычный, вдруг почувствовал, что по ту сторону стола, тут, стоит Христос… И это было настолько разительное чувство, что мне пришлось остановиться, перестать читать и посмотреть. Я долго смотрел; я ничего не видел, не слышал, чувствами ничего не ощущал. Но даже когда я смотрел прямо перед собой на то место, где никого не было, у меня было то же самое яркое сознание, что тут стоит Христос, несомненно. Помню, что я тогда откинулся и подумал: если Христос живой стоит тут — значит, это воскресший Христос. Значит, я знаю достоверно и лично, в пределах моего личного, собственного опыта, что Христос воскрес, и значит, все, что о Нем говорят, — правда. Это того же рода логика, как у ранних христиан, которые обнаруживали Христа и приобретали веру не через рассказ о том, что было от начала, а через встречу с Христом живым, из чего следовало, что распятый Христос был тем, что говорится о Нем, и что весь предшествующий рассказ тоже имеет смысл”.

Если наша проповедь Евангелия не помогает людям встретить Христа, то все остальное лишается смысла. И здесь я хочу предложить четыре важных характеристики того, как мы должны воспринимать Евангелие и свидетельствовать о нем.

Доступность.

Очень важно, чтобы мы могли быть доступными. Но не для всех сразу. Нет универсальных людей и нет универсальных ключей к душам людей. Я не могу быть доступным для всех. У меня есть свои аудитория. Если я профессор, я должен быть доступным для университетских студентов и профессоров. Доступность не обязательно простота, это соответствие. В случае с университетом это предполагает высокий уровень интеллектуальной культуры.

Если вы работаете с молодежью улиц, а не университетов, то очевидно, что в этом случае уровень должен быть ниже, здесь нужно не восходить, а снисходить.

Но во всех случаях мы должны говорить так доступно (когда проще, когда сложнее, но всегда понятно), чтобы не искажать Евангелие, не подправлять Христа.

То, что действительно бесценно, доступно для всех – и для чванливых профессоров, и для потерянных беженцев. Разве не все мы измучены жаждой и голодом по Богу? «Приходите же к воде, все, кто измучен жаждой! У кого нет серебра, приходите, получайте еду, ешьте! Приходите, получайте вино и молоко, не за серебро, бесплатно!» (Ис. 55:1). Разве не все мы измучены тяжкой ношей и нуждаемся в отдыхе? «Придите все ко Мне, измученные тяжкою ношею! Я дам вам отдых» (Матф. 11:28).

Целостность.

Очень важно, чтобы мы видели Евангелие целостным и позволили ему сказать свое слово для каждой сферы, каждой минуты и каждого вопроса нашей жизни. Мы должны проповедовать не только спасение души с наших кафедр или в наших группах по изучению Писания, но также — истину в университетах, красоту в творчестве, добро в милосердии. Нам нужно связать эти вещи и показать доброту и красоту Божественной Истины. А также показать целостность и всеохватность Евангелие, которое не спасает нас по частям, разрезая по сегментам, обрекая на боль противоречий, но охватывает всю жизнь, потому что Евангелие и есть новая жизнь (Деян. 5:20), а не какая-либо ее часть. Апостолы вполне могли ограничиться домами или церковью, но он сделали Евангелие публичным, видимым, вызывающим. Евангелие претендует на полноту нашей жизни, и если наша проповедь не может передать эту целостность послания Бога и новой жизни в Боге, мы не только ограничиваем силу Евангелия, но и грешим против его Автора.

Аутентичность.

Мы ничего не придумываем, не обманываем, не манипулируем. Ведь есть своя опасность в умности наших речей, в нашем интеллектуализме, в стремлении завоевать внимание, продать своей товар. Апостол Павел умел впечатлять. Настолько, что правитель Фест «громким голосом сказал: «Безумствуешь ты, Павел! Большая ученость доводит тебя до сумасшествия», на что получил ответ: «Нет, достопочтенный Фест, я не безумствую, но говорю слова истины и здравого смысла» (Деян. 26:25).

«Слова истины и здравого смысла» — именно так мы должны отстаивать Евангелие. Мы ведь много говорим о полном Евангелии, теперь нужно так же понять и его аутентичность, настоящесть, естественность. Настоящее Евангелие — не искусственное, не насильственное, не скучное, не гламурное.

Я до сих пор помню конфуз, пережитый в детстве, когда пригласил свою учительницу музыки в церковь. «Ну что, как вам?», — я надеялся впечатлить ее хорошей программой праздничного служения. Она мне ответила: «Приторно. Слащаво. Но концерт неплохой». И это все.

Кому-то в церкви будет скучно, кому-то весело. Но и то, и это – не жизнь, а добавки к ней. Это не Евангелие, это наши приправы, картинки, украшения к нему. Неужели наше Евангелие не является захватывающим само по себе?

Апостол Иоанн, хотя и назван богословом, но говорит о Евангелии Христа как о Жизни, не теории и не глянцевой картинке. Он говорит лишь о том, что видел и пережил сам. Вот это свидетельство! Из первых рук, из первых уст. «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни» (1 Иоан. 1:1 ). Он знает это на себе, поэтому сохранил в своем Евангелии слова Христа «Я есть путь, и истина, и жизнь» (Иоан. 14:6).

Сегодня важно не столько быть умными, сколько настоящими. Нам придется не только провозгласить истину, но показать, как она становится жизнью; не только показать путь, но идти по нему и жить им. Нам не нужно казаться, нам нужно быть.

Избыток.

Тот же Иоанн говорит о Христе как о дающем жизнь с избытком. И сравнивает Его с другими, которые ничего не дают, лишь воруют. «Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Иоан. 10:10).

Наши современники так много были обмануты, что не верят, когда им что-то хотят дать. И даже христиане прославились манипуляциями и обманом. Если мы забираем больше, чем даем, то мы воры.

Если мы показываем лишь обложку Евангелия, лишь рекламируем его, но так и не открываем всей полноты и всего избытка для людей, мы обкрадываем их – их надежды, время, чувства, веру, деньги.

Если мы чем и можем удивить людей сегодня, так это щедростью, избытком благ и благости.

Атеизм был нулем. Был физикой и метафизикой дефицита. Был верой в пустоту. Чем может быть настоящая евангельская вера? Только избытком.

Эту Радостную Весть – доступную, целостную, настоящую, изобильную – Бог передал нам, чтобы мы поделились ей дальше с другими людьми. Для такой новости нет цепей и ограничений. Она бьет фонтаном радости, света, жизни. Кто может удержать ее? Кто может помешать ей? Кто хочет усомниться? Кто хочет проверить?

автор — Михаил Черенков / cherenkoff.blogspot.com