«Боже мой, Боже мой, почему Ты меня оставил?
Почему остаешься вдали, когда взываю о помощи?»
(Псалом 21:2)
Мы никогда не узнаем всей тяжести, которую держали те гвозди.
Божественный Сын прорвался в наш темный мир, принеся свет в кромешную тьму нашей сокрушенности. И все же свои отказались от него, потому что любили тьму. И теперь на Голгофе тьма во свей своей полноте опустилась на Него. Его плечи понесли грех, которого Он Сам никогда не знал.
Он был рожден, чтобы взобраться на это мерзкое дерево, всю жизнь ходя рука об руку с враждебностью. Убийцы преследовали Его, прежде чем Он научился ходить (Матфея 2:16). Он сражался на великой войне, восстав в одиночку в пустыне против самого зла (Матфея 4:1). В то время как Он исцелял больных и изгонял бесов, религиозные лидеры обвиняли его в бесовстве (Матфея 10:25). Слово стало плотью и обитало среди грешников, и они жестоко атаковали Его — неумолимо что-то замышляли, избивали, издевались, пока Его плоть не уступила.
Теперь Его молчание на кресте только усилило вражду в их восстании.
Но в конце концов Он нарушил молчание — не Своими словами, но Псалмом 21:2. «От шестого часа по всей земле стало темно, и это продолжалось до девятого часа. Около девятого часа Иисус громко крикнул: – Эли, Эли, лема савахтани? – (что значит: “Боже Мой, Боже Мой, почему Ты Меня оставил?”)» (Матфея 27:45–46).
James Tissot (French, 1836—1902). The Death of Jesus (La mort de Jésus), 1886—1894. Brooklyn Museum
Бог окружен
С пронзенными руками и развалившимися легкими Иисус ухватился за Псалом 21. Это были отчаянные слова невинного человека, столкнувшегося с агрессией со всех сторон. Теперь безгрешный Сын Божий был окружен.
Как бешеные челюсти диких тельцов (Псалом 21:13–14), книжники и фарисеи жаждали каждого миллилитра Его крови. Змеиный выводок охотился на Него на каждом шагу, ложно обвиняя во зле и замышляя уничтожить (Матфея 12:14). Пока Он висел на том месте, которому никогда не принадлежал, они смеялись над ним: «Спасал других…, а Себя спасти не может!.. Он полагался на Бога, так пусть Бог теперь избавит Его, если Он Ему угоден» (Матфея 27: 42–43), выполняя то, что было предсказано в Псалме 21:8.
Как стая бешеных собак с острыми зубами (Псалом 22:17), толпы кипели жаждой убить. Истекая слюной, они кричали: «Пусть Он будет распят!» (Матфея 27:22). «– За что? Какое зло сделал Он? – спросил Пилат. Однако толпа кричала все громче: – Пусть Он будет распят!» (Матфея 27:23). Дети проклятия восстали в чудовищной ярости, пылая ненавистью к своей единственной надежде.
Подобно стае львов, смертоносно крадущейся за травой, или диким быкам, растаптывающим свою добычу (Псалом 21:22), солдаты облизывали губы. Они раздели Его (Матфея 27:28). Они вонзили шипы в Его голову (Матфея 27:29). Они плевали в Его безгрешное лицо (Матфея 27:30). Они вбивали гвозди в Его руки и ноги. Распяв Его и оставив умирать, они бросали жребий за Его одежду (Матфея 27:35), как об этом и было написано (Псалом 21:19). Они наслаждались Его страданиями, смеясь в лицо, которое скоро будет сиять, как солнце в свою полную силу.
Даже один из преступников, повешенный за свои собственные грехи и представший перед судом, на одном из своих последних издыханий оскорблял Сына. «Разве ты не Христос? Спаси себя и нас!» (Луки 23:39). И будто-бы книжников, толп, солдат и грабителей было недостаточно — самые близкие друзья оставили Его умирать. Петр решительно отрицал, что знает Его (Матфея 26:70), и затем повторил это. Остальные в страхе убежали (Марка 14:50).
Иисус был окружен во всех отношениях, но не только окружен. Теперь Он был унижен посреди быков, собак и львов.
James Tissot (French, 1836—1902). The Pardon of the Good Thief (Le pardon du bon Larron), 1886—1894. Brooklyn Museum
Боже мой, Боже мой
Но каждая угроза вокруг Него была подобна шепоту по сравнению с гневом свыше, который Он понес. «Но Господу было угодно сокрушить Его…», — пишет Исаия, — «…и предать мучению» (Исаия 53:10) — мучению достаточно великому, чтобы поглотить любое другое мучение. Гнев Его Отца за тысячелетние злодеяния, презирающие Бога, наконец-то обрушился на Него — ради нас.
Вскоре апостолы будут молиться Его Отцу: «Ведь действительно объединились в этом городе Ирод и Понтий Пилат с язычниками и с народом Израиля против Твоего святого Слуги Иисуса, Которого Ты помазал» — быки, собаки и львы объединились — «Они сделали то, что предопределено было Твоей силой и волей» (Деяния 4:27–28). Ужас этих часов был написан еще до создания мира (Откровение 13:8). Каждый момент истории в конце концов привел сюда — к убийству безупречного Агнца.
Иисус знал, что именно Он должен будет пережить (Матфея 20:17–19), но это не уменьшило Его мучений. Будучи обычными людьми, мы никогда не узнаем глубины Его агонии. Мы бы познали часть Его боли, если бы Он не понес ее за нас.
Последнее слово
Мы помним Псалом 21 за то, что в нем провозглашалась отверженность, но произнеся с креста второй стих, Иисус не забыл, как заканчивается этот псалом. Даже когда Давид чувствовал себя полностью покинутым Богом, он все еще мог сказать:
«Ведь Он не презрел и не пренебрег скорбью страдальца. Он не скрыл от него лица Своего, но внял его крику о помощи» (Псалом 21:25)
И затем два стиха спустя: «Бедняки будут есть и насытятся, ищущие Господа восхвалят Его» (Псалом 21:27). Иисус понес тяжесть второго стиха, но Он не будет долго чувствовать себя забытым. Он знал, что снова увидит лицо Отца — что Он будет сидеть и править по Его правую руку. Человек, умерший за грех, воскреснет и воссядет на престол как Сын.
James Tissot (French, 1836—1902). It Is Finished (Consummatum Est), 1886—1894. Brooklyn Museum
Он это сделал
Когда автор Послания к Евреям посмотрел сквозь пропитанное кровью дерево на неувядающую корону, которую получил Иисус, он процитировал Псалом 21:
«Надлежало, чтобы Бог, приводящий все множество Своих сынов в славу, для Которого и благодаря Которому все существует, проведя через страдания, сделал Зачинателя их спасения совершенным… Иисус не стыдится называть их братьями. Он говорит: “Я возвещу Твое имя братьям Моим и посреди собрания Тебя восхвалю”» (Евреям 2: 10–12).
Когда, задыхаясь, Иисус произносил Псалом 21:2, Он знал, что закончит однажды эту песню — закончит ее скоро. Когда он сказал: «Совершилось!» (Иоанна 19:30), Он только начинал. Он заканчивал войну, которая началась еще до рождения первого ребенка, и закрывал предисловие к Своему вечному Царству.
И, как предсказал Псалом 21 (Псалом 21:31–32), весть о том, что Он сделал, возвещается и всегда будет возвещаться.
Автор — Маршалл Сигал / © 2020 Desiring God Foundation. Website: desiringGod.org
Перевод — Яна Бархатова для ieshua.org
Последнее: 26.07. Спасибо!
