Courtesy of Caleb Suko
Когда в октябре прошлого года Таисия Лукич не получила ответа от своего парня, она не волновалась.
«Это был не первый раз, когда он не отвечал мне долгое время, потому что, знаете, у нас много проблем с интернетом и мобильной связью», — сказала Таисия, редактор украинского отделения The Gospel Coalition. До российского вторжения она и её молодой человек Алекс думали о свадьбе в 2022 году. Вместо этого она провела большую часть 2022 года в качестве беженки, а Алекс пошёл на службу в украинскую армию.
Через четыре дня не отвеченных сообщений Таисия получила известие от друга Алекса. Он сказал ей больше не писать.
Алекс погиб в бою.
Таисия была разбита. Она перестала есть, перестала спать. Поскольку тело Алекса было изуродовано, его гроб на похоронах был закрыт, и она задавалась вопросом, действительно ли там он. Разозлившись на Бога, она произнесла множество гневных молитв и перестала читать Библию.
Таисия и Алекс / Courtesy of Taisiia Lukich
«Мне казалось, что я падаю в пропасть горя, печали, плача и боли, — сказала она. — Мне казалось, что у меня больше нет будущего, что у меня больше нет причин жить. В некоторые дни я была настолько опустошена, что даже не могла говорить с другими людьми».
Она не сказала об этом многим друзьям в своей церкви, потому что говорить об этом было очень больно, и потому что она знала, что они переживают то же самое. Четверо членов её церкви были убиты в бою, и ещё 14 служат в армии.
«Однажды, когда у меня больше не было сил терпеть то, что происходило внутри меня, я помолилась и попросила Бога дать мне всю любовь, мир и утешение, которые у Него есть для меня», — сказала она. Она заснула в слезах, но проснулась обновлённой. Это было похоже на чудо.
«Часто в сложных ситуациях мы обращаем внимание только на боль, которую даёт нам этот мир, — сказала она. — Мы забываем смотреть на Христа, Который от начала веков знал, что эта боль будет в нашей жизни. Он уже приготовил утешение для нас именно в этих ситуациях».
Рядом с домом Таисии / Courtesy of Taisiia Lukich
Эта истина раскрывается во всей украинской церкви. Прошёл ровно год с тех пор, как российские войска начали то, что президент Владимир Путин называет «специальной военной операцией» по «демилитаризации» и «денацификации» Украины. За это время его войска разрушили и разграбили сотни церковных зданий. Вдоль смещающейся линии фронта церкви опустевают, потому что их прихожане погибают, убегают или идут воевать.
Но если вы поговорите с украинскими христианами, они скажут вам, что Бог их не оставил. Многие церкви, наряду с некоторыми семинариями, растут. Украинские беженцы возрождают церкви в других странах. И церкви по всему миру сплотились, чтобы принять украинских беженцев или отправить помощь.
«Война — это время, когда видно и худших, и лучших людей, — сказал Кейлеб Сюко, американский миссионер, проживший в Украине в течение последних 20 лет. — Мы видели лучшее из того, что делает Бог».
Побег
Поскольку Россия очень долго бряцала оружием возле границ, вторжение 24 февраля прошлого года удивило многих украинцев. Таисия, которая живёт возле военной базы, менее чем в семи милях от Киева, проснулась от шести пропущенных звонков от Алекса и других звонков и сообщений от друзей.
«Что же я так популярна сегодня», — удивилась она. — «Я начала открывать сообщения и увидела, что это война».
Таисия не знала, что делать. Они с мамой запаслись водой и завесили плотными одеялами окна. Они пошли в церковь, чтобы спросить, что делают все остальные. Они отправились в продуктовый магазин, но практически всё было раскуплено, хотя Таисию это не особо расстроило.
«Моя бабушка пережила Вторую мировую войну, потому у неё была привычка запасать крупы и каши, так что у нас на самом деле было немного еды», — сказала она. Она начала печь хлеб для соседей и людей из своей церкви.
Хлеб, сделанный Таисией для соседей и её церкви / Courtesy of Taisiia Lukich
В субботу по улицам района, где жила Таисия, поехали танки. Украинские военные взорвали мост на Киев — взрывом снесло потолок в её спальне. Примерно неделю спустя истребители летали так низко, что Таисия и её мама чувствовали каждый пролёт. Они слышали взрывы.
«Позвонил мой друг и начал кричать, спрашивая, почему я всё ещё здесь», — сказала она. Она знала почему — чтобы помочь людям в своей церкви, но она также знала, что ответственна за безопасность своей матери. Взяв ноутбук, немного одежды и своего кота, Таисия с мамой направились в церковь, откуда лидер её домашней группы отвёз их так далеко, как только смог.
На самом деле это было недалеко. Поскольку мост был взорван, Таисии с мамой пришлось идти пешком. Её мать упала на камнях и вся промокла.
«После того, как мы переправились через реку, началась стрельба вражеской артиллерии, — сказала Таисия. — Теперь мы стояли на открытой местности. Спрятаться не было за чем. Ты просто стоишь и молишься: “Боже, пожалуйста, не сейчас”».
Украинские силы открыли ответный огонь, и стрельба россиян прекратилась. Таисия продолжала идти.
В ловушке
В течение нескольких дней российские войска захватили часть территории Украины, включая город Балаклея, где жил пастор по имени Александр. Его церковь была большой, в ней было много молодых семей. Он начал вывозить людей на своей машине с территории, контролируемой русскими, и привозил еду.
«Когда мы проводили воскресное служение, я просто видел страх в людях», — сказал он в интервью. Он остался, потому что «когда ты рядом с ними как пастор, как служитель, это просто ободряет людей».
В начале мая он пытался попасть на пасторскую конференцию в Киев, но его не пустили. Несколько дней спустя российские военные пришли к нему домой и сказали сесть в машину.
Пастор Александр и его жена Екатеринa / Courtesy of Caleb Suko
Они отвезли его в отделение полиции, и Александр понял, что у него проблемы, когда ему на голову надели мешок. В течение следующих двух дней его жестоко избивали.
«Сначала я не знал, чего от меня хотят, — сказал он. — Но потом я начал понимать, что эти люди, этот человек, который ведёт допрос, он просто хронически ненавидит всех протестантов. Он ясно дал это понять, сказав: “Мы не позволим тебе здесь жить. Здесь будет только одна церковь — Русская православная церковь”».
Позже русские обвинили Александра в работе на американскую разведку. Они били и пинали его со всех сторон, в результате чего у него были гематомы по всему телу и была сломана левая рука.
Александр молился Богу, Который, как он знал, освободил Петра из тюрьмы и Даниила из рва со львами. «Мне казалось, что Бог молчит, — сказал он. — Это было ужасно. Это тот момент, когда вы нуждаетесь в том, чтобы Бог заговорил, и Он молчит».
Раны Александра были настолько серьёзными, что его забрали в медпункт через дорогу. После двухнедельного пребывания там его жене разрешили забрать его домой. Это освобождение «показало, что [Бог] был со мной, Он показал Свою верность, — сказал он. — И я понял, что, когда Бог молчит, это не значит, что Его нет».
Балаклея была освобождена украинскими силами 8 сентября, и тогда же была обнаружена камера для пыток в подвале отделения полиции. Церковь Александра вернула своё здание, и они сразу начали раздавать гуманитарную помощь, заклеивать окна и молиться за людей.
«Сейчас на воскресные служения приходит много людей, — говорит Александр. — Они просто хотят общаться с нами. Они хотят проводить с нами время».
Члены церкви стали более зрелыми, добавляет его жена. В то время как некоторые просто пытаются прожить день, другие укрепились в вере. «Они устали, они падают, но они проповедуют, они служат, — сказала она. — Это радует моё сердце, я просто восхищаюсь их смелостью. Я восхищаюсь стойкостью верующих».
Александр молится за свою церковь, но также и за тех, кто держал его в плену.
«Если хотя бы один человек [в той тюрьме] услышал Евангелие, и оно его как-то коснулось, дай ему покаяние, и я хочу увидеть этого человека в Царстве Небесном, — сказал он. — И для меня будет великая радость, если я приду в Царство Небесное и увижу одного из тех, кто покаялся перед Богом».
В бегах
Когда Александр находился в подвале полицейского участка, многие члены его церкви были рассеяны по Украине и соседним странам. На сегодняшний день около трети украинцев были перемещены, около 8 миллионов из них разбросаны по всей Европе.
«Седьмого марта мы не планировали уезжать, — сказал профессор семинарии Василий Новаковец. — Восьмого марта мы были в машине».
Василий жил в Одессе, которая была стратегической целью для России. Его жена боялась оставаться с тремя детьми в возрасте от 6 до 11 лет. После дня молитв и телефонных звонков для семьи открылась возможность бежать в Румынию. Некоторое время они оставались в христианском центре, а затем переехали в Австрию.
Василий (крайний справа), его жена и дети, племянник и водитель (его бывший ученик) направляются к границе. 8 марта 2022 / Courtesy of Vasyl Novakovets
«Ты берёшь какую-то одежду для себя и своих детей и едешь, — сказал он. — Первые несколько недель были очень сложными, очень напряжёнными. Мы не знали, как долго мы пробудем [где-либо]. [В Австрии] был новым немецкий язык. Наши дети пошли в школу, но не понимали ничего. В течение недели я даже не мог заставить себя читать Библию. Было очень плохо».
Со временем Бог дал новых друзей, с которыми можно было поговорить и помолиться, сказал Василий. Он нашёл украиноязычную церковь, где мог регулярно проповедовать и стать частью малой группы.
«В тёмные времена ты приближаешься к Богу, — сказал он. — Ты по-настоящему зависишь от Него, потому что не знаешь, что произойдёт на следующий день или в следующем месяце. Но Бог открывает новые возможности, новые служения, новую помощь. Если бы кто-то спросил меня: “Хотел бы ты снова пережить это время?”, я бы сказал “да”, потому что это было тяжело, но это приблизило меня к Богу».
В декабре Василий и его семья переехали в Пенсильванию, где он связался с украиноязычной церковью, которую хорошо знал. Ещё в 2015 году он начал проект с её членом Романом Капраном, который стал беженцем раньше него, 23 года назад, вскоре после распада Советского Союза.
Семья Василия в Румынии / Courtesy of Vasyl Novakovets
В настоящее время Роман является президентом Украинской баптистской конвенции в США. Он работал над первой украинской учебной Библией, когда 2015 году издательство Crossway дало разрешение на украинский перевод учебных библейских заметок ESV (английского перевода Библии English Standard Version).
После семи лет работы Василия и других украинских теологов, эта работа была практически завершена, когда началась война. Переводчикам понадобилось несколько месяцев, чтобы стабилизировать свою жизнь, и сейчас они заканчивают правки и ищут достаточное количество средств для печати — по оценкам Романа, стоимость тиража составляет около 50 тысяч долларов. Последняя их встреча была в декабре в Zoom, когда собрались украинские участники со всей Западной Европы и Соединённых Штатов.
Во время того звонка Василий смог увидеть Бога в действии — и не только в той работе, которую они совместно завершили.
«Мои друзья теперь служат миссионерами в Голландии, Германии, Словакии, Румынии и Польше, — сказал он. — Сейчас в этих странах находятся украинцы, и эти лидеры стараются делиться с ними Евангелием и помогать им».
Приём беженцев
Александр (Сашко) Незамутдинов пришёл к вере в украинской евангельской церкви, когда ему было 12 лет. Во время учёбы в библейском колледже, он задумывался о миссионерской работе в бывшей Югославии, пока кто-то не показал ему карту Польши, на которой красным было отмечено присутствие протестантов.
Карта протестантского присутствия в Польше / Courtesy of Saško Nezamutdinov
«Вся карта была такой белой, практически пустой», — сказал он. Потому Сашко прошёл стажировку в команде Пресвитерианской церкви в Американской миссии к миру (MTW), а затем начал проект по основанию церквей в Кракове. Его церковь, состоящая из 20 человек, выросла до 40 человек во время пандемии, втиснувшись в пространство в 75 квадратных метров арендованной площади в магазине.
Оттуда Сашко наблюдал за тем, как западные дипломаты покидали Киев в январе 2022 года, а затем увидел, как крупные миссии стали отзывать сотрудников.
«Тогда ты понимаешь, что что-то грядёт», — сказал он. И вот это что-то пришло. Пока Россия наносила удары с воздуха, запускала ракеты и отправляла войска, украинцы двигались в другом направлении. В течение последнего года более 9,5 миллионов человек перешли границу из Украины в Польшу.
Церковь Сашка приняла первых беженцев через два дня после вторжения. На воскресное богослужение пришло около десяти украинских женщин — ему пришлось искать для них стулья.
«Следующая неделя была самой тяжёлой, — сказал Сашко. — Я продолжал принимать звонки от украинцев, желающих ехать через Краков, и звонки от польских друзей, предлагающих помощь. Всю ту неделю я постоянно говорил по телефону».
Украинские беженцы / Courtesy of Saško Nezamutdinov
Некоторым беженцам нужно было остановиться на несколько часов в ожидании поезда или самолёта. Некоторым нужно было остаться на несколько ночей. Одни знали, куда они едут, другие понятия не имели. Некоторые нуждались в еде, одежде или детских колясках. Всем нужна была молитва и утешение.
«Реакция Польши была невероятной, — сказал Сашко. — В истории Европы мы не видели ничего подобного. В те первые несколько недель был такой момент, когда на границе с машинами ожидало больше поляков, чтобы предложить людям перевезти их, чем украинцев, нуждающихся в перевозчиках».
По его словам, щедрость Польши является следствием исторической памяти. Когда Германия вторглась в Польшу в 1939 году, советская армия отстала от немцев всего на несколько недель, и эти две страны поделили Польшу между собой.
«Польша помнит, каково это, когда тебе некому помочь», — сказал Сашко. Стремясь помочь, его прихожане арендовали ещё одно здание и купили несколько кроватей. Они принимали беженцев, организовали транспорт, сортировали продукты и одежду. Когда первая волна беженцев прошла и всё стало налаживаться, община Сашка арендовала школу и летом провела 10-недельный лагерь для детей.
Сашко публиковал теологические книги на польском языке, прошлым летом он добавил книги на украинском. На данный момент он напечатал 60 тысяч копий таких публикаций, как «Fifty Reasons Why Jesus Came to Die» (50 причин, почему Иисус пришёл, чтобы умереть) Джона Пайпера и «The Donkey Who Carried a King» (Ослик, который вёз Царя) Р.Ч. Спроула. Некоторые книги отправились в Украину, а другие — в польские, чешские и немецкие церкви с украинскими беженцами.
Сашко в роли пирата в детском лагере VBS / Courtesy of Saško Nezamutdinov
«Это было похоже на то, как Иисус накормил множество людей, имея ограниченное количество рыбы и хлеба, — сказал он. — Апостолы не готовили еду. В их обязанности входила её раздача. Мне кажется, что наша церковь занималась именно этим в течение последнего года. Нам были посланы для использования ресурсы, которых мы никогда не могли бы иметь и о которых мы и мечтать не могли».
Сорок членов церкви Сашка не смогли бы сделать это самостоятельно. Миссия MTW послала миссионеров — это было то, о чём Сашко молился с 2015 года. Помогали также и сами беженцы. «Я не думаю, что в Польше есть какая-то церковь, которая бы не приняла украинскую семью, — сказал он. — Церкви выросли вдвое. Это очень ободряюще для польского евангелизма».
Сейчас каждое воскресенье церковь Сашка посещают около 60 человек.
«Если все украинцы останутся здесь, это резко изменит религиозную карту страны», — сказал он. Это уже изменило самого Сашка.
«Моя вера усилилась благодаря верности Бога, которую я увидел в реальной жизни, — сказал он. — Это невероятно, это самое сильное проявление Его работы из всех виденных мною».
Возвращение в Украину
После падения Советского Союза в 1991 году Украина была наиболее открытой для Евангелия из всех стран бывшего СССР.
«Когда ты раздавал коробку с Библиями в 1990-х годах, она расходилась за две минуты, — сказал Кейлеб Сюко, впервые приехавший сюда в 1994 году. — Были огромные пробуждения, было основано много церквей».
Таврийский Библейский Институт в Херсоне после российского вторжения / Courtesy of Caleb Suko
По оценке Рика Перхай, профессора и заведующего кафедрой повышения квалификации в Киевской богословской семинарии, сегодня в Украине от 3000 до 4000 евангельских церквей. Это настолько много, что Украина известна как библейский пояс этого региона.
«К середине 2000-х многое замедлилось, — говорит Кейлеб, который переехал на ПМЖ в Украину в 2007 году. — В церквях выросло следующее поколение. Люди стали более заняты. Украина постепенно становилась богаче — появились торговые центры, кофейни и технологии».
Когда в 2014 году президент Украины решил не подписывать соглашение с Европейским Союзом, это привело к бурным протестам в Киеве и захвату Крыма Россией. «Тогда мы стали свидетелями некоторого духовного пробуждения, — сказал Кейлеб, — которое продолжалось в течение 2014—2015 годов».
Но тот кризис был незначительным по сравнению с нынешним. «Сейчас мы видим большую открытость к Евангелию и огромную нужду», — сказал он.
Хотя жатвы много, делателей мало.
«Даже нашего декана призвали на войну», — сказал Рик. Понимая, что у студентов в зоне боевых действий, вероятно, нет возможности получить степень бакалавра или магистра, Киевская богословская семинария начала предлагать годовую программу получения сертификата. Программа, которую проводят в основном персонально, помогает студентам «получить представление о том, что такое Евангелие, и как правильно обращаться с Писанием», — сказал Рик.
Студенты в Киевской богословской семинарии, обучающиеся по программе молодежных служителей. Февраль 2023 / Courtesy of Rick Perhai
Эта сертификационная программа была впервые предложена прошлой осенью. Было зачислено около 150 студентов, что вдвое больше обычного числа (65 человек), которые проходят бакалаврскую программу.
У этих молодых пасторов непростая задача: в одной церкви из 80 членов осталось менее 20. Все обеспокоены и раздражены. Один мужчина, который потерял сына на войне, борется с жаждой мести. В другой церкви уехало 75 процентов прихожан. Пастор делится Евангелием с беженцами.
«Некоторые беженцы получили спасение, — говорит Рик. — Сейчас они проходят обучение, и некоторые скоро примут крещение... Служение взорвалось, в позитивном смысле этого слова, взорвалось умножением и плодотворностью».
Тени Мордора
Если вы проедете через всю Украину с запада на восток, вы увидите всё больше признаков разрушения — разбомбленные здания, взорванные мосты, груды щебня.
«Такое ощущение, что ты едешь по Гондору и видишь Мордор, — сказал Рик. — Здесь много теней Мордора, но посреди них есть надежда».
Таисия это чувствует. После пребывания в Словакии и помощи беженцам в центре «Молодежь для Христа» она со своей мамой вернулась в свой дом под Киевом.
Дом Таисии. Порядка 70% зданий в её городе было повреждено или разрушено / Courtesy of Taisiia Lukich
«В наш подвал попала ракета, и теперь в нём большая дыра, — сказала она. — Не хватает нескольких окон и в некоторых комнатах обвалился потолок».
Но дома так хорошо, говорит она. Сейчас Таисия вернулась в церковь и служит волонтёром. Она работает на нескольких работах, включая перевод и редактирование статей для The Gospel Coalition.
«Без этого путешествия в самые тёмные уголки своей души я бы никогда не достигла той точки, когда я снова утешена, счастлива и любима, — сказала она. — Бог дал утешение в тот момент, когда я перестала надеяться, что ко мне когда-либо придёт утешение. Я настолько погрузилась в свои отчаянные мысли, что забыла, что Бог отдал Своего Сына. У меня нет права говорить, что никто меня не понимает. Он понимает, даже больше, чем я думаю».
Она продолжает напоминать себе, что у Бога для неё есть планы. «Если сегодня Бог не забрал мою жизнь, вероятно, у Него есть что-то для меня на завтра».
Её христианские братья и сёстры вторят этому.
Служить сейчас в Украине «совсем не просто, это очень и очень сложно, — говорит Рик. — Но это по сути значит верить Божьему Слову, делать то, что Он говорит, и верить в то, что Его Слово живо и действенно, а Его Дух будет двигаться в сердцах Его избранных».
«Бог даёт нам благодать, — говорит Кейлеб, который регулярно раздаёт еду и одеяла сотням людей. — Мы знаем, куда Он призвал нас, поэтому мы хотим быть именно там. Мы не хотели бы оказаться в другом месте».
Автор — Сара Экхофф Зильстра / thegospelcoalition.org
Перевод — Анна Иващенко для ieshua.org
Последнее: 26.07. Спасибо!
