Интервью с мессианской конференции: Кухаровский Ростислав. О жизни и служении мессианских евреев в Израиле

Кухаровский Ростислав. 45 лет, еврей, 12 лет назад совершил алию в Израиль, в город Кирьят-Ата (Крайот). Название города переводится, как «поселение текстиля», «текстильщики». На сегодняшний день город относительно религиозный.

— Ростислав, ты киевлянин в прошлом?

— Да, родился в Киеве. Учился в КПИ, свое дело было в Киеве. После развала Советского Союза я занимался ремонтами офисов и квартир, у меня несколько рабочих. Были заказы, клиентура, знали хорошо в городе. То есть, не бедствовал.

— Многие уезжающие — уезжают от бедности, от экономических трудностей, которые здесь их настигли, или в которых они даже утонули... но это не твой случай?

— Нет, я должен честно сказать, что, конечно, «звезды с неба» я не хватал, я не был олигархом или серьезным предпринимателем... в то же время, у меня была своя квартира 3-комнатная, у мамы — своя, мы ей купили ее, когда я создал свою семью. В общем, налаженная жизнь в своем городе.

— Фактически, уезжая в Израиль, ты понимал, что теряешь насиженное место?

— Я все продал, я сделал это умышленно, хотя честно говоря, я знал, что цены будут расти... но я понимал, что должен ехать туда и умышленно просто сжег все мосты, чтобы даже не было мыслей смотреть назад.

— У тебя есть семья?

— Да, жена. Я 25 лет женат, я очень счастлив в браке, мы очень благословенны.

— Поначалу в Израиле было тяжело, или ты сразу влился в местную жизнь, нашел работу, почувствовал страну?

— Были вещи, которые были непривычны, например — свет. Там непринято пользоваться «желтым» светом, как это было в Союзе. Может, странно, но вот такие нюансы, штрихи как бы, к общей картине. Мы просто вечером выходили и гуляли по улицам, чтоб не сидеть под этим белым светом долго, потому что это нас напрягало.

Мы когда приехали, мы прекрасно понимали, что нам нужно настроиться на то, что нам придется что-то пройти. Я учил язык в ульпане, порывался идти на работу, но мне жена сказала: «Будем жить на то, что есть, главное — чтобы был язык у тебя». И я закончил ульпан, потом поступил на курсы занятости для инженеров, там я еще поднял язык, подтвердил квалификацию инженера, получил регистрационный номер...

— И кем ты работал потом?

— Потом я работал сварщиком, и слесарем.

— Многие люди не понимают, как можно совместить, на новом месте — особенно, работу и служение, семью? Какой мотор был у тебя внутри, приходилось работать на высоких оборотах?

— Да, я работал по 11 часов и по 12. Причем, поверьте мне, что работая сварщиком, может быть кто-то услышит и поймет, — я за смену сжигал 25кг электродов. Это не тот темп, к которому привык советский человек... И после этого в 7 часов богослужение, иногда бывало я просто приезжал, еще если в пробки попадаешь, — успевал принять душ и выйти за кафедру, ужин и все остальное уже было после. Я не хотел бы, чтобы кто-то воспринимал это как героический поступок, или что-то похожее. Но мне сложно представить себе, как по-другому, поэтому физически мне тяжело, как любому человеку, но внутренне мне легко, потому что для меня жизнь с Богом... даже самый трудный день взять, с Богом, один — я бы его никогда не променял на самую богатую, счастливую жизнь без Него.

— Правильно ли я тебя понял — когда ты веришь Богу, когда понимаешь зачем служить Ему — то и сил добавляется, несмотря на то, что часов в дне больше не становится, но добавляется сил и успеваешь все?

— Успеваешь все. Я не смотрю телевизор, у меня его нет, потому что нет времени на него. И я знаю, что у многих это крадет огромное количество времени. Я не противник телевизоров, у меня реально нет на это времени. И то, на что нет времени, я вычеркиваю из списка.

— Ради главного можно поступиться второстепенным или третьестепенным, если хочешь достичь успеха в главном?

— Да, конечно. Смысл жаловаться на то, что ты что-то не смог сделать, если ты фактически на это не уделил достаточно времени?

В Кирьят-Ата — 50 тысяч населения... Можно задаться вопросом, почему я поехал в маленький город, а не в большой? Когда увидел Хайфу, увидел все, что вокруг Хайфы... по сравнению с Киевом я не увидел существенной разницы, и наверное для израильтян, рожденных в Израиле, Хайфа — это цивилизация, а все что рядом — это деревня. Только в Хайфе негде парковать машину, как-то все тесно, а рядом, 15 минут езды — другая планета. Хотя, все то же самое — инфраструктура, транспорт, банки, больничные кассы — то есть, израильское «село» это все так же, как в Киеве, только другие масштабы.

Если ехать служить Богу, то зачем спрашивать, сколько стоит квартира?

Может, кому-то это послужит советом или полезной информацией — я думаю, если человек едет в Израиль и понимает, что он становится частью исполнения пророчества об Исходе, и он пытается выяснить, сколько стоит жилье, где удобно... наверное, нужно пересмотреть что-то внутри, потому что если ты едешь туда для того, чтобы служить Богу, и ты говоришь, что положил свою жизнь на алтарь — какая разница тебе, сколько стоит бензин или жилье? Ты платишь цену, для того чтобы быть там, где хочет видеть тебя Бог.

Если ехать служить Богу, то зачем спрашивать, сколько стоит квартира? Авраам ведь не спрашивал, насколько дорогая жизнь «в той земле, в которую Ты меня ведешь», может быть, это не так как в Уре Халдейском? Все-таки в Уре все налажено, знакомые-друзья, родственники... а там что? Вода, хотя бы, есть? Или сколько стоит интернет в той земле?..

Авраам просто встал и пошел, и он понимал, что если Бог его туда призывает, значит Бог и обеспечит. Иешуа хорошо сказал: «Ищите же прежде Царства Небесного, все остальное, чего ищут язычники, Я вам дам...». Я хочу добавить и сказать честно — я не молюсь о материальных благах, они приходят в свое время. То, что дает Бог, я за это Его благодарю.

— Ты выучил иврит?

— Слава Богу, да, но я склонен говорить, что Бог подарил мне этот язык, потому что я очень ревновал, и сегодня ревную... быстро продвигался в языке, и когда через 8 месяцев уже пошел устраиваться на работу — я мог говорить, короткими предложениями, но это уже выглядело очень представительно. Я не работал в русскоязычных коллективах, я был в языковой среде с утра до вечера, у меня в кармане был блокнот и карандаш.

— Можешь проповедовать на иврите сейчас?

— Да, я проповедую уже 5 лет с кафедры на иврите, твилу проводим.

— Давай поговорим о твоей общине. Осторожно скажу так: ходят слухи, что основная масса израильских общин и церквей состоит в основном из олимов, которые приехали верующими из стран рассеяния, из галута, и рост этих общин происходит за счет новых репатриантов. В твоем случае, насколько это соответствует действительности?

— В нашей общине, до сегодняшнего дня, не было пока ни одной семьи, которая бы переехала верующей «оттуда» в Израиль, пришла бы в нашу общину и сказала: «Вот, мы переехали, ищем куда нам пойти, нам нравится и мы хотим быть здесь». Недавно была семья, они посмотрели, хотят совершить алию в декабре — дай Бог, чтобы все так и было, потому что им и правда понравилось. Алия очень сильно упала, и последние 7 лет наоборот, есть отток из Израиля, а не приток. Речь о странах СНГ.

— Из этого вопроса я понимаю, что вам в общине не чуждо такое понятие, как евангелизация, так?

— Да, но мы не пользуемся этим словом. Не потому, что это зло... в понимании верующего, евангелизация — это определенная акция: прославление, короткая проповедь... в метро, на базарах... я знаю, что это. В Израиле мы проповедуем, говорим от сердца к сердцу, причем люди больше смотрят на то, что мы делаем, как мы поступаем, то есть на наши дела, а потом уже готовы нас послушать.

— Сколько людей посещают ваши собрания? Сколько братьев и сестер в вашей семье?

— 40 человек. Есть собрания, когда у нас гости, и доходит до 60-ти, но мы сейчас говорим о членах общины, о тех людях, которые посещают общину постоянно. Я говорю о людях, которые уже в завете с Господом.

...жить в Израиле и не совершать твилу в Иордане — это все равно, что прийти на свадьбу и взять пост!

— Где вы проводите твилу? Сразу хочу пояснить откуда такой вопрос, потому что можно сказать — «какая разница?». Но для Израиля есть одно уникальное благословение, своего рода бонус от Бога — проводить твилу в Иордане, там, где ее проводил Иешуа, где Йонахан призывал Израиль каяться перед пришествием Мессии... В Иордан выезжаете?

— Да, я сам считаю, что жить в Израиле и не совершать твилу в Иордане — это все равно, что прийти на свадьбу и взять пост. Люди едут, совершают паломничество, тратят огромные средства на билет, чтобы окунуться в эту реку, а мы живем всего за час езды на машине... так я хочу сказать, что это не такая большая жертва, и не такие расходы :) мы едем обычно всей общиной, все садимся на машины, приглашаем людей — ради одного человека даже. Если бы Господь пришел на эту землю ради одного, то почему община не может поехать? Члены семьи, ради одного. Мы делаем твилу в шаббат, собрание у нас в 11 утра, поэтому мы встаем в 6 часов, в 7 выезжаем группами, встречаемся в 8 утра в назначенном месте, совершаем твилу, молитвы — это выглядит, как богослужение, потом возвращаемся в общину. Я всегда это делаю в первый шаббат нового месяца, когда мы причастие совершаем, и этот человек с утра уже становится причастным к причастию через твилу, и становится частью одного целого в Теле Мессии.

— Я так понимаю, что вы строите жизнь вашей общины не на центральном шаббатнем служении, а на личных отношениях, которые распространяются вне пределов одного дня недели?

— Конечно, у нас в неделю три богослужения, и это не святая обязанность — быть на этом служении верующих, а острая потребность и необходимость увидеть своих родственников по крови Иешуа, и с ними просто в общении побыть, в общении с Отцом, и вместе поклониться нашему Царю. Поэтому мы ждем эти встречи, для нас это как семейная трапеза, как время, которое мы ожидаем. На самом деле, мотивация внутренняя имеет вектор, направленный к Богу через вторую заповедь, я бы так сказал — «возлюби ближнего, как самого себя».

— Приходят ли сабры на ваши служения? Или, в основном, это русскоговорящие олим?

— Очень редко такие бывают вещи, и если человека, я вижу, реально касается Бог, я стараюсь помочь ему попасть в хорошую ивритоговоряющую общину, потому что, хотя многие из нас хорошо говорят на иврите, я понимаю прекрасно, что среда общения — это все-таки менталитет, и некий сложившийся фон, который впоследствии будет давать дискомфорт такому человеку. То есть, он под благодатью этого не чувствует, пока, но имея опыт, я это знаю...

Иногда нас посещают родственники-сабры, например. У нас у брата мама русскоговорящая, а ее муж местный. Ее сына Бог освободил от серьезных наркотиков, и его отчим когда к нам пришел, сказал: «Я очень благодарен вам за то, что вы делаете». И он иногда участвует в наших собраниях, сидит на проповеди, и если проповедь выпадает на русском языке, то кто-то переводит ему. Но люди смотрят больше на поступки. В Израиле теология не является каким-то определяющим фактором, намного сильнее работает личное отношение.

— Как Бог движется в вашей общине? Есть ли у вас исцеления от болезней, какие-то чудеса? Есть верующие, которые по разным причинам, в силу среды, где они возрастали как верующие, знали, что Бог не делает чудеса, поэтому они это отвергают, отрицают и у них этого нет. Как у вас в этом плане?

— Я так отвечу: Бог не изменился и Он сегодня такой же, как был во времена Авраама, Ицхака и Яакова. Мы не живем ожиданием чуда, но мы всегда готовы его видеть и принять. Теология нашей общины — даже если Бог не будет этого делать, мы будем идти за Ним, потому что есть Его Слово, Он обещал... На самом деле, ведь, любое исцеление — оно временно, если вы внимательно изучите 53-ю главу книги пророка Исаии, то там написано: «Ранами Его мы исцелились», но этот стих не говорит об исцелении от гриппа, рака, сломанной кости или чего-то такого. Там четко написано, что «Он взял на себя наши грехи, беззакония мира нашего были на нем, наказания мира нашего» — «И ранами Его мы исцелились». Главная болезнь человеческого рода это смерть, и в книге пророка Исаии говорится именно об этом исцелении.

Человек может исцелиться, конечно, и от рака... у нас в общине, слава Богу, есть два таких человека...

— Насколько я знаю, один из них твой помощник?

— Да, Слава. Хороший брат, который уже ожидает второго ребенка, и действительно, это было чудесное исцеление. И я не обещал ему исцеления, когда нашел его в таком положении…

— Но вы молились?..

«...а если тебя позовут помолиться за мертвого, ты поедешь?» — «Я поеду. Если позовут, я поеду»

— Обязательно, мы всегда молимся. Мы молились на каждом служении, но я не могу в себе найти смелость обманывать человека, или обещать ему то, что я не могу пообещать. Это не в моей власти. А Бог может исцелить, и я говорю об этом — «Он может исцелить тебя». Но, что интересно, мы молимся за исцеление людей, и меня приглашали в другие общины помолиться за раковых больных, я приезжал, проповедовал, молился, люди не исцелялись... во-первых, не значит, что это по моей молитве все происходит, молится ведь вся община. И на чью молитву ответил Бог — знает только Он. Но я все равно это делаю, не обещая никому исцеление. Меня однажды один брат, пастор, спросил: «Ростик, а если тебя позовут помолиться за мертвого, ты поедешь?» — «Я поеду. Если позовут, я поеду». Он говорит: «Ну, а если он не воскреснет?» — «Это же не моя проблема...».

— То есть, ты не боишься позора, что вот мол, люди понадеялись, что приедет Ростик, помолится, и человек воскреснет, или исцелится если был болен — и ты не переживаешь за то, за что ты не отвечаешь?

— Да, ведь исцеляет Бог. Моя задача — помолиться, и я не знаю, есть ли Его воля на это или нет? Время совпадает с Его желанием, или нет? Может быть, завтра приедет кто-то, помолится и он исцелится, но чаша должна наполняться.

— Ты живешь в Израиле 12 лет, фактически все эти годы ты служишь Богу, с какого-то времени ты начал видеть картину верующих по всей стране — стало ли больше верующих в Иешуа за последние пять лет? Или все на одном уровне стоит, или деградирует?

— Очень, очень хорошая динамика роста. И не только количество верующих, но и количество общин растет. И я думаю, как минимум удвоилось, не за 5 лет, но за десять — однозначно удвоилось.

— Мы много слышим здесь, в Украине, что в Израиле сложное отношение к евреям, верующим в Иешуа. Мы слышим о гонениях, о преследованиях, о каких-то проблемах, о презрении иногда, о разбитых стеклах, иногда могут и поколотить на улице... Прокомментируй, пожалуйста, так ли это? Насколько это остро, насколько часто?

— Сразу хочу сказать, это не повальное явление. Этим занимается одна, скажем так, экстремистская организация в Израиле — «Яд Леахим», которую все знают, и они это делают за деньги. Речь идет либо о фанатиках, либо о молодых людях. Бог позволяет мне достаточно часто общаться с израильтянами — все, кто знают меня, я всем открыто говорю, в Кого я верю. У меня прекрасные отношения с этими людьми. Меня спрашивают, где я работаю, и я не говорю, что работаю сварщиком, а говорю, что я — руководитель мессианской общины. В последние годы я не помню, чтобы меня кто-нибудь спросил — а что это такое? Я спрашиваю — вы знаете, кто мы? Они говорят — да, конечно, мы знаем.

Люди готовы поговорить, но это не значит, что они готовы каяться прямо сейчас. В еврейское сердце надо сеять и дать этому семени время прорости. Человек, который ходит утром и вечером на молитву в синагогу, и ты ему вдруг будешь говорить, что Иешуа это Мессия, он тебе не скажет «О, как классно! Наконец-то ты мне открыл глаза!» и все такое... конечно нет. Но, нужно говорить на платформе иудейских источников — о Мессии, как о великом раввине, который был в израильском народе, который распространил Тору, сделал для распространения Торы намного больше, чем любой другой раввин, и этого раввина знают даже племена Амазонки... и естественно, Он и есть Мессия, потому что пророчества говорят о Нем, и пророчества рисуют очень ясный портрет, чтобы мы могли Его узнать.

— Ты слыхал о таких верующих в Иешуа людях, которые, столкнувшись с еврейской стороной вопроса, увлекаются учениями ортодоксальных раввинов, отрицающих мессианство Иешуа, и стараются походить на них, принять из их образа жизни, из всего того, что они строят как важное и духовное, с их точки зрения. Насколько важно это в твоем случае, и вообще насколько это важно для совершения спасения, для того, чтобы исполнять волю Божью, чтобы помочь еврею прийти к Всевышнему?

— Такие случаи есть. Люди, так сказать, «улетают с орбиты в открытый космос», потому что это духовная литература, и она поглощает. И если мотивация внутри неправильная — она будет поглощать, если у человека нет дара работать с этой литературой. Лучше тогда не нужно даже начинать ее читать.

— Я так понимаю, ты имеешь в виду литературу ортодоксальных раввинов?

— Я имею в виду мидраши, Талмуд, Мишну. Конечно, если человека это «засосало» — это говорит о том, что он просто вторгся не на свою территорию. Я сейчас говорю с точки зрения даров Святого Духа, если он был рожден свыше, все было нормально... А может быть, это его путь? Кто знает мотивацию человека? Только Бог. Мы не можем судить о нем, может он и вернется...

Теперь о том, что касается подражания и всего остального — у меня очень простой подход — рабби Шауль сказал: «С иудеями как иудей…», поэтому мне трудно себе представить, что я буду проповедовать в Израиле Иешуа в узбекском халате и в тюбетейке, а не в талите и в кипе, допустим. Для меня это просто формат, люди должны понять, что традиция еврейская — это не Бог, которому мы поклоняемся. Если она становится Богом, человек «уходит с орбиты», это идолопоклонство. Если для него традиция становится более важной, чем Спаситель — он обречен. Для меня внешнее проявление, атрибутика или литургия — это формат, в котором я хочу подать главную мысль, это тарелка, на которой я даю главное блюдо во время пира. Я могу это дать и в другой тарелке, если пир будет на другой территории. И поэтому, не нужно из этого делать главное.

Другой пример приведу — важно, что в сосуде, а не из чего сосуд. Что лучше, деревянная чашка или золотая? Вопрос риторический. Если я пью воду из деревянной чашки, и эта вода из колодца, и чашка для питья — то все нормально. Но если мы возьмем ночную вазу, в которую испражняется царь, она может быть сделана из золота — вряд ли кто-то из нее захочет пить только потому, что она золотая. Поэтому, надо понять, что есть просто одежда, есть формат.

— С кем ты сотрудничаешь в Израиле, с кем общаешься из служителей?

— Мы открыты в общении с братьями, и с ивритоговорящими, с арабскими пастырями, с англоговорящими... со всеми, кто исповедает здравое учение и верит в Иешуа. Нет проблем никаких, причем деноминация не имеет значения. Один из близких моих друзей — Леон Мазин, и мы с ним делаем уже три года проект совместный — HTI, Хайфский Теологический Институт. Есть у нас дистанционное обучение, онлайн. Есть даже заочники из Германии, России...

— Что ты делаешь там? Ты преподаешь?

— Я преподаю, я являюсь деканом по учебной части в этом институте, и учебный процесс — на мне.

— Ростислав, что ты хочешь пожелать тем верующим евреям, которые собираются совершить алию в Израиль?

— Я хочу всем верующим пожелать быть верующими, а не казаться верующими. Важно быть, а не казаться тем, кем ты не являешься. Я думаю, что сегодня весь верующий мир, протестантский, нуждается и в реформации, и в пересмотре мотивации — для чего они вообще это делают все, есть ли в твоей жизни Бог на троне твоей души? Или, может быть, там уже что-то другое завелось?..

Не быть лицемером просто, даже не по отношению к другим людям — люди сами себе не могут сказать, кто они на самом деле. Просто будь верующим, будь настоящим. Никто не говорит — знания, духовный рост... Твои личные отношения с Богом — это ядро, отсюда все идет.

— Спасибо! Замечательное интервью! Благословений!

Видео из жизни мессианской общины Ростислава Кухаровского в Израиле: