О подчинении власти

Как христианин должен реагировать на действия своего государства, которые он лично не считает правильными?

Это важный вопрос в свете библейской заповеди о подчинении власти. Если власть, например, официально требует считать некую «спецоперацию» полезной, справедливой и успешной, должен ли я, подчиняясь, заставить себя именно так думать о происходящем (или, по крайней мере, молчать, чтобы было незаметно моё мыслепреступление)? Мы привычно говорим, что, когда власть прямо требует совершать грех или полностью препятствует служению церкви, я должен больше слушаться Бога. Но как быть, если дело, вроде бы, напрямую не относится к религиозной сфере? Каковы общие принципы и пределы подчинения?

Что говорит Библия?

Один из ключевых текстов Писания для данного вопроса – 1 Пет. 2:9-18:

«Но вы – род избранный, царское священство, народ святой, народ, взятый в удел, чтобы возвестить совершенства Призвавшего вас из тьмы в дивный Свой свет, вы – некогда не народ, теперь же народ Божий, некогда непомилованные, теперь же помилованные. Возлюбленные, прошу вас, как странников и пришельцев, удаляться от плотских похотей, воюющих против души, проводя добрую жизнь вашу между язычниками, чтобы они за то, за что злословят вас, как делающих злое, увидя добрые дела ваши, прославили Бога в день посещения. Подчиняйтесь ради Господа всякому человеческому установлению: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания делающих злое и для похвалы делающим доброе, потому что такова воля Божия, чтобы вы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, как свободные, а не как прикрывающие свободою зло, но как Божии рабы. Всех почитайте, братство любите. Бога бойтесь, царя почитайте» (перевод п/р еп. Кассиана).

Прежде всего мы должны увидеть, что подчинение власти представлено Петром не как некое независимое требование, а является частным случаем более широкого призыва к добродетельной жизни. Апостол утверждает, что у Божьего народа есть важное предназначение в этом мире – «возвестить совершенства Призвавшего вас». Христиане любят спорить об избрании. Но мы часто забываем, что Бог избирает кого-то не ради него самого, но чтобы через него принести благо другим. В прошлом Израильский народ был создан, чтобы возвестить миру об истинном Боге. Теперь Петр, фактически повторяя слова, некогда обращенные к Израилю, говорит Церкви о её миссии. Здесь и сейчас мы помилованы, сделаны святым народом, взяты в удел и превращены в царское священство, чтобы являть миру Бога и Его замысел, чтобы быть, в некотором роде, посредниками между Богом и миром.

Зачастую христиане готовы замкнуться в своей среде. Мы любим петь: «Наш дом на небе, за облаками…» И этот настолько может заворожить нас, что как будто мы и не живём больше в этом мире, целиком уйдя в ожидание чего-то заоблачного. Мы, конечно, не против позвать с собой туда и других и готовы благовествовать эту «заоблачную» жизнь. Но вот явить миру Бога, действующего сегодня, могущественного и неравнодушного, порой получается плохо. Явление это происходит благодаря активной жизни в настоящем. Петр кое-что рассказывает о такой жизни. Отношение к власти (2:13-17), отношение рабов к господам (2:18-20) и перенесение страданий (2:19-25), отношения в семье (3:1-7) и отношения в церкви и обществе (3:8-12) – всё это показывает совершенство Бога, потому что даёт увидеть другим, как Бог изменил тех, кого Он призвал.

В христианскую жизнь нередко проникает некий дуализм, когда внутренняя и церковная жизнь строится по законам Бога, а вот внешнюю, общественную, профессиональную жизнь мы готовы строить по законам целесообразности. Это проявляется не только в оценке «военных спецопераций», исходя из геополитической выгоды, а не морали. Это можно увидеть и в уклонении от уплаты налогов, и в использовании фальшивых справок, и в даче взяток, и в тысячи других подобных дел, о которых христиане порой готовы сказать: «Ну, а что тут такого?» А беда здесь в том, что не видно больше «царственного священства». Вместо того чтобы явить совершенство Бога в государстве, на работе, в семье и во взаимоотношениях, мы готовы уродство испорченного грехом мира притащить в нашу жизнь, и это нас больше не смущает. Лишь бы «за облаками» всё было хорошо. Петр явно был против этого.

Послание Петра написано людям, находившимся в непростых условиях. Став христианами в очень религиозном мире первого века, когда каждое значимое событие происходило в контексте поклонения множеству богов, они, отвергшие этих богов, стали врагами общества. Апостол пишет о них как о странниках и пришельцах (сегодня мы могли бы сказать: «о беженцах»), высмеиваемых, злословимых, преследуемых и страдающих. Если мы жалуемся на трудности, связанные с тем, чтобы оставаться верным Богу в повседневной жизни, нам стоит понять, что точно не меньшее самооправдание могли бы предъявить читатели Петра, но апостол считает своё наставление реалистичным и достаточным.

Следующий пункт в рассуждениях Петра после описания предназначения христиан включает в себя два общих призыва.

Первый – «удаляться от плотских похотей, воюющих против души». Мы сегодня часто связываем слово «похоть» с сексуальной сферой, но здесь спектр значений шире. В жизни много греховных импульсов, сбивающих нас с толку и влекущих к поведению, далёкому от того, чтобы явить совершенство Бога. Петр даже скажет чуть позже: «Пусть никто из вас не страдает, как убийца, или вор, или делающий злое, или как вмешивающийся в чужие дела» (4:15), – казалось бы неуместный призыв к христианам, у которых такого и быть не должно. Но апостол знает о силе плоти. Он понимает, что требуется борьба за благочестивую жизнь, а не просто плавное скольжение по течению. И видя, что сегодня христиане спокойно оправдывают убийства политической пользой, а воровство экономической выгодой, можно понять, как непроста эта борьба. Так что, чтобы исполнить предназначение и явить совершенство Бога, нужно здраво отнестись к тому, чем мы руководствуемся в жизни.

Второй призыв Петра: «…проводя добрую жизнь вашу между язычниками, чтобы они за то, за что злословят вас, как делающих злое, увидя добрые дела ваши, прославили Бога в день посещения». Наши дела, делаемые перед лицом этого мира, имеют смысл. Но важно сознавать сложности в отношении к ним. На первый взгляд, Петр говорит о печальной реальности. Христиан злословят именно за добрые дела. Это не удивительно. Миру не нужно совершенство Бога. Миру не нужны ни слова, являющие Божьи ценности, ни дела, эти ценности демонстрирующие. Показать Бога – это вовсе не сделать что-то такое, от чего все придут в восторг. Это значит стать постоянным источником раздражения. Это значит нарваться на злословие. (Здесь, конечно, важно не перепутать, злословят ли нас за то, что мы действительно действуем, как Божьи люди, или сами мы заслужили это своей наглостью или глупостью, а то бывает и так.)

Но всё это не должно нас останавливать. Добрая составляющая слов Петра в том, что будет некий «день посещения», в который являющие Бога дела послужат для Его прославления. Возможно, для некоторых людей этот день посещения не так уж и далёк. Бог может соединить свидетельство церкви с действием Своего Духа так, что злословящий язычник преклонится и станет христианином. Но чтобы мы стали орудием и участниками этого действия, важно не уйти целиком в мечты о заоблачной жизни, но являть совершенство Бога прямо здесь и сейчас.

Власть и взаимоотношения с ней

В частности, мы подходим к одной из сторон жизни, которая сегодня интересует нас особо. Речь о власти и взаимоотношениях с ней. Однако, начиная данный разговор, мы не имеем права проигнорировать общий контекст. Подчинение власти – это действия христиан, призванных являть совершенство Бога.

Петр связывает призыв к подчинению с описанием сути власти: «Подчиняйтесь ради Господа всякому человеческому установлению: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания делающих злое и для похвалы делающим доброе». Здесь есть очень примечательное выражение – «человеческое установление» (ἀνθρωπίνῃ κτίσει; слово «начальство» в Синодальном переводе неточное). Существует давний толковательный спор: считать ли, что Петр говорит о представителях власти как от тварных людях (тогда бы был перевод «подчиняйтесь всякому сотворенному человеку»), либо же о самой власти как о результате человеческой деятельности. Второй вариант (которому следует Кассиановский перевод) менее проблемный (не требуется необычное употребление слова «человеческий» в значении «человек»). Впрочем, при любом подходе центральная мысль не меняется: власть нужно воспринимать как земное, человеческое явление. Для мира первого века с его многими религиозными мифами о происхождении власти, с одной стороны, и религиозно-политическими решениями об обожествлении римских императоров, с другой стороны, это важное напоминание. Петр показывает, что власть не сакральна. Она проста. Это человеческая структура, служащая для обеспечения порядка в обществе, в частности «для наказания делающих злое и для похвалы делающим доброе». Как таковая, она необходима. Поэтому не стоит от неё шарахаться, но и не стоит ей приписывать слишком многое.

Для современных христиан проблема языческих взглядов на власть уже не стоит. Мир сегодня (по крайней мере в теории) воспринимает власть как результат общественного договора, так что мы можем явно описать её как человеческое установление. Но, кажется, мы сами породили новый тип сакральности. На основании слов апостола Павла (Рим. 13) о том, что «всякая власть от Бога» в церковной среде сформировался культ преклонения перед властью. В частности, он проявляется в обязательном одобрении всех действий власти и в уверенности, что власть имеет право на любого типа действия (правда, лишь бы не трогала нас). Если желаете правильно понять Павла, стоит забыть о разделении текста на главы и прочитать сначала призыв к жизни в любви (в 12 гл.), затем призыв отдать отмщение в руки Бога, затем рассуждение о власти, как поставленной Богом и имеющей меч, то есть как об орудии этого мщения, а затем опять призыв к взаимной любви. Таким образом Павел показывает необходимость существования власти (и поддержки власти через выплату всех налогов), чтобы в испорченном мире церковь могла жить и являть христианскую любовь. Текст же Петра помогает нам взглянуть на подчинение власти не как потребителей её услуг, но как тех, кто ищет способа проявить совершенство Бога среди боли этого мира. Он привносит важные, но часто игнорируемые детали в общее учение о власти.

Петру важно было начать с десакрализации. Власть полезна, но не божественна. Этим же он и заканчивает данный раздел: «Всех почитайте, братство любите. Бога бойтесь, царя почитайте». Обратите внимание, что по отношению ко всем людям и к царю употреблено, фактически, одно и то же слово (в греческом – немного в разных формах). Нужно ли почитать царя? Да. Как именно? Так же, как и любого другого человека. Объект нашей особой любви – братство (то есть другие христиане). Объект нашего особого страха – Сам Бог. Нужно быть осторожным, чтобы не перенести на власть чувства, не для неё предназначенные. Впрочем, как нужно быть осторожным и не забыть, что власть – это тоже люди, заслуживающие почтения, как и все люди на свете.

Потому и встречающаяся среди христиан убежденность, что раз кто-то представляет собой власть, то на него не распространяются обычные моральные нормы, кажется неуместной. Я не пытаюсь сказать, что власть должна жить по Божьим заповедям, это нереалистичное ожидание для падшего мира. Речь о том, что грех не перестает быть грехом, если его совершает представитель власти. И доброе дело не перестаёт быть добрым, если его совершает представитель власти. Власть – это полезное и требующее подчинения, но тварное, человеческое установление, так что в отношении с ней нужно почтение, а не пренебрежение и не сакрализация.

Власть и христиане

Возникает вопрос: а почему христиане, Божий народ, вообще должны подчиняться человеческому установлению? У нас же другой Владыка. Петр поясняет: «Ради Господа». А затем ещё добавляет: «…потому что такова воля Божия, чтобы вы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, как свободные, а не как прикрывающие свободою зло, но как Божии рабы».

Итак, с одной стороны, мы свободны от власти. Мы принадлежим не ей. Потому-то наше отношение к власти – это не отношение раба к господину, где нет иной воли или иной ценности, кроме рабовладельца. Но, с другой стороны, нас, свободных от земной власти, Бог Сам поместил в ситуацию, где над нами есть эта власть. Потому наше подчинение – это смирение перед Божьей волей, давшей нам жить в определенное время, в определенном месте, в определенных обстоятельствах. И вот в этих обстоятельствах мы и стараемся явить совершенство Бога. Не должно быть так, чтобы мы сказали: а вот здесь являть совершенство Бога невозможно. Мы для Него и с Его помощью призваны действовать в допущенных или установленных Им условиях.

Получится ли это легко? О, нет! Страдания при делании добра никуда не делись. Потому и нужно предупреждение: «…не как прикрывающие свободою зло». Всегда есть искушение сослаться на то, что я же Божий, моё гражданство не здесь, и плевать я хотел на вас, со всеми вашими законами, налогами, порядками и тому подобным. Есть также искушение представить реализацию каких-то собственных интересов как верность Богу. Причем действия при этом могут быть довольно фанатичными. Религиозность может становиться источником зла. Но не к этому призвал нас Бог, поместив туда, где мы живём.

Итак, мы подчиняемся существующим человеческим установлениям, смиряясь перед волей Бога, допустившего их существование. Но есть ли этому предел? Отчасти, мы его уже видели. Петр указал на него с самого начала: «…проводя добрую жизнь вашу между язычниками». Чтобы не было недоразумений, он ещё раз повторяет: «…потому что такова воля Божия, чтобы вы, делая добро…» Подчинение власти не должно приводить нас ко злу. Если власть требует, чтобы мы совершили грех, мы сохраняем верность Богу. Но (и возможно нас это немного пугает) Петр не останавливается на неделании зла. Он говорит: «…делая добро…» Наше подчиненное положение не повод к пассивному ожиданию будущего, но место для активности в настоящем. Причем это не просто некое «религиозное» добро, но и общественно-значимое добро, так как прямо перед этим говорилось, что власти предназначены «для похвалы делающим доброе» (пусть они и не всегда это делают), а уж в таком контексте речь идет о том, что и неверующими людьми может быть воспринято как доброе.

Петр не касается ситуации, когда власть перестаёт поощрять добро, но начинает наказывать за него. Увы, такое не так уж и редко встречается. Что делать в таком случае? Возможно, ответ дан чуть ниже, при обсуждении положения слуг, у которых суровые господа: «Но, если, делая добро и страдая, вы будете терпеть, это благодать пред Богом» (2:20). Довольно странная ситуация страдания за добро от господина, который должен был бы порадоваться добру. Скорее всего, господину это добро не нужно, оно противно его воле. Но слугу это не останавливает, он продолжает делать доброе, даже страдая. И так вдруг обнаруживается благодать Бога, действующего в его жизни. Совершенство Бога может быть явлено, когда слуга дурного господина делает добро, не вписывающееся в волю господина. Но тогда, по аналогии, мы можем допустить, что совершенство Бога может быть явлено, когда христиане продолжают делать добро, не вписывающееся в волю верховной власти.

Примеры из истории

В истории были периоды, когда законодательно закреплялись недобрые вещи. Вспоминаю классический пример: евреев в фашистской Германии уничтожали в строгом соответствии с действующим законодательством. Помощь евреям была актом прямого непослушания власти. При этом это было деланием добра и возвещением совершенств Бога, особенно когда это делали христиане из христианских соображений. Были те, кого за это злословили, были те, кого за это убили. Всё так, как предсказывал Петр. Но церковь не покрыла себя позором целиком, хотя в церкви были и те, кто настаивал на необходимости соблюдать заповедь о подчинении власти. Просто были и другие, для кого призвание быть «царственным священством» не потеряло своей значимости. Так что в ситуации, когда действия власти вызывают смущение у христианина, нельзя просто сослаться на то, что я должен быть покорен, а они пусть отвечают перед Богом. Сначала нужно решить, могу ли я явить Бога среди этого смущения, и какие именно дела явят Бога, а уж потом соотносить это с покорностью.

Бывают разные ситуации, разные степени несогласия, разные риски негативных последствий. Не всегда есть быстрые и понятные решения. Но обдумывая и выбирая, неплохо было бы учитывать всю картину нашего призвания в целом.

Впрочем, обсуждаемая проблема – власть преследует за добро – всё же не является постоянной и повсеместной. Порой и власть может похвалить за доброе, и другие этому добру могут порадоваться. У подчинения власти есть одно важное прагматическое следствие – оно «заграждает уста невежеству безумных людей». Есть немало поводов злословить христиан. Отвергнув богов своих предков, они навлекли на себя ненависть окружающих, как предатели своего рода. Не почитая императора богом, они вызвали подозрение в политической неблагонадежности. Не участвуя в ритуалах, связанных с плодородием и безопасностью, они стали восприниматься, как враги рода человеческого, наводящие пагубу от оскорбленных богов. Боли было много. И на этом фоне дурное отношение к действующей власти могло ещё больше усугубить ситуацию. Потому и подчинение, и добро служат, чтобы, насколько возможно, показать благость и закрыть уста безумным обвинителям.

Сегодня нет такой религиозности как две тысячи лет назад. Но подозрений в отношении христиан много, особенно если это протестанты или католики в традиционно православных странах. Для кого-то они жулики, обирающие доверчивых старушек. Для кого-то они агенты госдепа, засланные в нашу страну, чтобы что-то вынюхать и в чем-то навредить. Для кого-то просто чуждый элемент, не разделяющий посконные ценности. Мы никуда от этого не денемся. Но нам стоит учесть, что подчинение существующей власти и делание добра и сегодня может закрыть некоторые обвиняющие уста. Так что мы не призваны быть ни бунтовщиками, ни отшельниками. У нас есть задача явить Бога этому миру, поэтому не стоит строить лишних стен между нами и миром. Даже среди боли и конфликтов есть прагматичные причины оставаться смиренным и полезным.

Наше главное призвание

Важно только не перепутать иерархию мотивов, которые есть в нашей жизни. Наше главное призвание – являть совершенство Бога, быть свидетелями, примером и посредниками для мира. Как часть этого, мы призваны делать добрые дела, которые, впрочем, не должны отменять или подменять свидетельство. Как часть этих дел, мы должны подчиняться установленной системе власти, что, впрочем, не отменяет делание добрых дел даже тогда, когда они не принимаются, а порой и опасны. И, кстати, подчинение действительно можно использовать как способ ослабить конфликт с окружающими, если конечно, это не разрушает всё остальное. Такое не всегда срабатывает, но и к этому стоит стремиться.

Итак, в ситуации конфликтов и споров о действиях государства неминуемо всплывает аргумент о подчинении власти. Аргумент важный, но не из тех, произнеся который, можно тут же решить все вопросы. Скорее, ситуация такова, что, вспомнив об этом подчинении, мы теперь должны взвесить и цели нашего призвания, и способы его достижения в сложных условиях, и риски действия и бездействия. Я думаю, мы не всегда придём к одинаковой оценке ситуации и одинаковому выбору стратегии поведения. Но не нужно сразу же судить других христиан и не нужно думать, что мы решим для себя и для них все вопросы, просто процитировав один стих. И нам, и другим иногда требуется время, и чтобы выпросить у Бога мудрости или смелости, и чтобы осознать надлежащие поступки для данного момента, и чтобы обуздать похоти плоти. Главное, не стоит отмахиваться от вопросов и проблем. Мы не «за облаками», мы здесь. Мне и вам думать, как и что делать или не делать сегодня и завтра.

автор — Павел Тогобицкий / gazeta.mirt.ru