На протяжении всей истории Церкви христиане называли семь заявлений, произнесенных Иисусом с креста, «последними словами» Христа. Согласно традиции, самыми последними из слов, которые Иисус произнес перед тем, как предать Себя смерти, звучали так: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой» (Луки 23:46).
Это был мощный, душераздирающий поэтический момент. Бог молился своему Богу, цитируя богодухновенное Писание. Слово Божье умерло со словом Божьим на устах. И это было слово поэзии, первая половина Псалма 30:6.
Большинство собравшихся в тот темный полдень на Голгофе, вероятно, хорошо знали эти слова. Они были почти колыбельной, молитвой, которой еврейские родители учили своих детей молиться перед тем, как ложиться спать. Поэтому в крике Иисуса они, вероятно, услышали последнюю молитву вверения умирающего перед окончательным «засыпанием». И, конечно же, именно таковым оно и было.
Но это еще не все. Каждый присутствующий иудейский религиозный лидер узнал бы это, если бы обратил внимание. Ведь эти люди очень хорошо знали данные слова Давида. Весь псалом целиком. Они бы узнали, что эту молитву произнес преследуемый иудейский царь, умоляющий Бога спасти его от врагов. Они также признали бы эти слова как декларацию подпитываемой верой уверенности в том, что Бог действительно избавит Его. Ибо, когда Иисус прочитал первую половину 6-го стиха 30-го Псалма, они могли бы закончить вторую половину по памяти: «Ты избавлял меня, Господи, Боже истины».
О чем думал Иисус?
Самым невыносимым для иудейских правителей всегда было желание и невозможность проникнуть в разум Иисуса. О чем Он думал? Кем Он себя выставлял (Иоанна 8:53)?
Что ж, наконец, Он подтвердил их подозрения на суде: Он считал себя Мессией, которого так долго ждал Израиль (Матфея 26: 63–64). Это было правдой: Он действительно видел Себя «сыном Давида» (от Матфея 22:41–45).
И вот Он, избитый до неузнаваемости, говорит слова Давида, испуская дух — цитата, которая в данном контексте казалась бессмысленной:
«Ты каменная гора моя и ограда моя; ради имени Твоего води меня и управляй мною. Выведи меня из сети, которую тайно поставили мне, ибо Ты крепость моя. В Твою руку предаю дух мой; Ты избавлял меня, Господи, Боже истины» (Псалом 30:4–6)
О чем думал Иисус? Это должно было стать для Него моментом полного отчаяния. Давид молился: «Да не постыжусь вовек» (Псалом 30:2), и вот теперь Иисус покрыт стыдом. Давид молился: «Праведностью твоей избавь меня!» (Псалом 30:2, дословный перевод с английского) Но Иисус умирал жестокой смертью. Как, каким образом Он мог в тот момент поверить в то, что Бог был Его прибежищем?
Давид доказал, что был помазанником Господним, потому что Бог избавил его «из сети» смерти. Давид отдал свой дух в руки Бога, и Бог был верен Ему, искупив Его. Но этот так называемый «сын Давида» не получил ни такого избавления, ни такого искупления.
Царь, ставший поношением
Тем не менее, когда они посмотрели на истощенное тело, висящее на кресте, с табличкой над головой, гласящей: «Сей есть Иисус, Царь Иудейский» (Матфея 27:37), и размышляли над Его последними словами, возможно, некоторые из них усмотрели в этом псалме Давида возможные предзнаменования мессианских страданий?
«Помилуй меня, Господи, ибо тесно мне; иссохло от горести око мое, душа моя и утроба моя. Истощилась в печали жизнь моя и лета мои в стенаниях; изнемогла от грехов моих сила моя, и кости мои иссохли. От всех врагов моих я сделался поношением даже у соседей моих и страшилищем для знакомых моих; видящие меня на улице бегут от меня» (Псалом 30:10–12)
В этом псалме записан момент, когда Давид, самый любимый царь иудеев в истории Израиля, стал поношением и позором. Его злословили, хулили, порицали и обвиняли. Он стал «объектом страха» для всех, кто его знал; люди не хотели иметь с ним ничего общего. Он был «забыт, как мертвый» и «стал как сосуд разбитый» (Псалом 30:13). Об этом ли думал Иисус, произнося последнюю молитву?
Давид, конечно, не умер. Бог избавил его и почтил. Несомненно, Он сделал бы то же самое, и даже больше, для Мессии!
После смерти, жизнь
Однако, были еще слова пророка Исаии, западающие в душу: «Мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши» (Ис. 53:4-5). Изъязвлен. Мучим.
«Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное, и воля Господня благоуспешно будет исполняться рукою Его» (Ис. 53:10)
Нас обескураживает, что «страдающего слугу» из книги Исайи сначала «закалывают», как жертвенного агнца (Исайя 53:7), а потом «его дни продлевают». После смерти, жизнь. Мало того, сам Бог хвалит и обещает прославить Его за Его жертву: «Вот, раб Мой будет благоуспешен, возвысится и вознесется, и возвеличится» (Исаия 52:13).
Неужели Иисус действительно верил, что, несмотря на то, что Его жизнь иссякала, именно Он был Царем Иудейским, несущим поношение, тем самым Страдающим Слугой? Было ли это вплетено в ткань Его последнего крика?
«Мои времена в Твоих руках»
Такое самосознание могло бы объяснить физически мучительное, но духовно умиротворенное смирение Иисуса с волей Бога, когда Он умирал. Более того, это также соответствовало бы Его предыдущим предсказаниям о Его смерти и воскресении, о чем эти лидеры в тот момент были хорошо осведомлены (Матфея 27:62–64).
Все это соответствовало детской вере и надежде, которые Давид выразил в Псалме 30:
«А я на Тебя, Господи, уповаю; я говорю: Ты — мой Бог. В Твоей руке дни мои; избавь меня от руки врагов моих и от гонителей моих. Яви светлое лице Твое рабу Твоему; спаси меня милостью Твоею... Как много у Тебя благ, которые Ты хранишь для боящихся Тебя и которые приготовил уповающим на Тебя пред сынами человеческими!» (Псалом 30:15–17, 20)
Если бы кто-нибудь из иудейских лидеров (и других людей) уделил пристальное внимание тому, откуда были взяты слова Иисуса, они бы услышали больше, чем просто молитву отчаявшегося человека, произнесенную перед погружением в смертельный сон. Они также услышали бы выражение доверия и уверенности этого человека в том, что Его Бог всю Его жизнь держал в Своих руках, включая самые ужасные времена, и что Его Бог накопил для Него изобилие благости, несмотря на то, как обстоятельства складывались в тот момент.
Позволь своему сердцу набраться храбрости
Я могу только предполагать, что происходило в умах иудейских лидеров, когда они услышали самые последние из предсмертных слов Иисуса. Но я не сомневаюсь, что слова: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой» были полны смысла всего псалма, когда Слово воззвало к ним.
Таким образом, цитирование Иисусом половины 6-го стиха 30-го Псалма является самым глубоким и сильным комментарием к нему из когда-либо сделанных. Теперь мы читаем эти слова через призму распятого и воскресшего Христа.
И еще один важный аспект, который мы не должны упускать, заключается в следующем: в момент Его смерти никто, кроме Иисуса, не осознавал верность Бога в действии. Он показывает нам, что Бог поступает наиболее верно в те самые моменты, когда кажется, что Он не верен вовсе.
Все мы переживаем такие моменты, когда, подобно Иисусу, пребываем в первой половине шестого стиха Псалма 30 («В руки Твои предаю дух Мой»). Находясь в таком положении, мы можем опираться на верность Бога, что Он сдержит Своё слово, веря, что Тот, кто держит в руках нашу жизнь, воплотит и вторую половину стиха, когда придёт время («Ты искупил меня, Господи, Бог верный»). Мы также можем с Давидом спеть псалом до конца:
«Любите Господа, все праведные Его; Господь хранит верных и поступающим надменно воздает с избытком. Мужайтесь, и да укрепляется сердце ваше, все надеющиеся на Господа!» (Псалом 30:24–25)
Автор — Джон Блум / © 2021 Desiring God Foundation. Website: desiringGod.org
Перевод — Оксана Бёрнс для ieshua.org
Последнее: 07.04. Спасибо!
