Скажи то, чего не скажет никто другой

Мужчины, в которых мы нуждаемся, когда мир тонет

В глобальном Божием деле своя роль отведена критичным замечаниям наших женщин, и мы нуждаемся в их голосах. Но более всего достойно сожаления то, что наши мужчины избегают своего отцовского призвания: высказывать суровые, но необходимые истины, о которых никто говорить не хочет (1 Фес. 2:11).

Когда мужчина проводит всё своё краткое существование в качестве переключателя пульта, диванного сидельца или вечного рассказчика анекдотов, когда он томит голодом свою душу, — которую он не должен был бы променять на все богатства мира (Мар. 8:36), — питая её банальностями, и сосредотачивает свои стремления вокруг легкомысленной пустоты, — такой мужчина становится бесплотной тенью в мире, который отчаянно нуждается в мужчинах весомых.

Зачастую в нашем обществе, в фильмах и комедийных сериалах, рекламируется образ мужчины как глуповатого, весёлого и легкомысленного дурачка. Он ни за что не борется, ничего не оплакивает и живёт исключительно ради очередной интересной концовки или комичной оплошности. На экране это выглядит попросту оскорбительно. Но в реальной жизни встреча с подобным мужчиной, не имеющим никакого веса потому лишь, что он отказался от мыслей о вечности, оказывается совершенно трагичной. Такие мужчины, по образному замечанию Уильяма Гарнелла, «проводят свои жалкие дни подобно множеству свиней; они никогда не поднимут глаза к небу, пока Бог не положит их на лопатки» («Христианин во всеоружии»).

Легковесные мужчины

В водовороте, смешавшем истину и ересь, рай и ад, Бога и сатану, этот мир и мир будущий, слишком многие, к большому сожалению, не стремятся подняться над мелкими увлечениями спортом, сексом и карьерным ростом. Они так же духовно глухи, немы и ни на что не годны, как и кумиры, которых они боготворят (Пс. 113:16). Их история повторяет в обратном порядке историю Пиноккио: от настоящего мальчика они деградируют до уровня деревянной куклы. Их с таким же успехом можно было бы назвать Ихавод, потому что слава отошла от них (1 Цар. 4:21).

Вся трагичность такого положения лучше всего видна в сопоставлении с тем первоочередным назначением, какое замыслил для мужчины Бог, а именно быть отображением Его Самого. Мужчина был создан, чтобы принять на себя власть и владычествовать с великодушием, чтобы преумножать, трудиться, смеяться, обеспечивать, защищать и жертвовать, чтобы познавать своего Бога и способствовать наступлению в мире царства своего Господина. А современные мужчины, вместо этого, не воспринимают всерьёз ни себя, ни этот мир, ни своего Бога. Они, подобно листку на поверхности воды, беспечно плывут по течению собственных инстинктов.

И работа сатаны облегчается. Чтобы пленить таких мужчин, ему уже не нужно вызывать к жизни великие заблуждения или древние ереси. Он просто вручает им шоколадные конфеты. Мужчинам не нужно быть мухами, чтобы быть пойманными такой непрочной паутиной. И все же, легковесные мужчины являются проклятием наших земель.

Широкие церковные скамьи, худосочные мужчины

Подобным же образом, в церкви возросло число легковесных мужчин. Попросту странно, если не сказать более: ужасно, — видеть мужчину, который заявляет, что он был преображён в образ Христа, и при этом проводит своё краткое существование в качестве не более чем слушателя проповедей, составителя конспектов и посетителя малой группы. Он также живёт с малой страстью, малой миссией, малой серьёзностью. У него есть лишь религиозные привычки, аккуратно завёрнутые в пресную жизнь. Чем же это объяснить?

Неужто никакой опасности не существует? Неужто дьявол устал рыскать в поисках душ? Неужто он перестал ослеплять неверующих, чтобы они не познали Божью славу в лице Иисуса Христа? Не должна ли реальность постоянно заполняемого ада и непрестанно зовущего неба стать препятствием для подобной прохладной манеры поведения?

Если уж Бог преобразует мужчину, то делает это для того, чтобы заставить бесов трепетать, чтобы поколебать врата ада. Бог послал Своего всемогущего Духа, чтобы Он обитал в мужчине, и даровал Свои обещания и Свою благодать, чтобы наполнить силой любые его старания. Ну, а что же говорят бесы, повстречав такого респектабельно тепловатого церковника? «Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто?» (Деян. 19:15)

Их враги никогда не назовут их «людьми, возмутившими вселенную» (Деян. 17:6, пер. Еп. Кассиана). Такие мужчины никогда не станут рассуждать с кем-либо «о правде, о воздержании и о будущем суде», и, конечно же, на их слова никогда не реагируют так, как на слова Павла: «Феликс пришёл в страх». Их религия слишком мелка, чтобы сделать их счастливыми, святыми или весомыми.

Три решения для Божиих мужей

Мне, как и многим, читающим эти строки, необходимо принять решение набирать, а не терять, вес в этом году. Набирать плотности, набирать значимости, двигаться от безразличия к ревности, от поверхностности к глубине, от молока к твёрдой пище, тем самым становясь весомее. В этом мне помогло рассуждение о том, что придавало вес Ною – мужчине в величайшей из всех лодок.

Кем бы ни был Ной прежде, чем Бог милостиво отыскал его, впоследствии он стал человеком весомым. На наращивание его массы повлияла совокупность как минимум трёх факторов: мир, в котором он жил; Исполин, с которым он ходил, и семья, которую он желал защитить.

С любовью предостерегать гибнущий мир

Ной жил посреди злого рода, в преддверии суда, который должен был обрушиться. Над землёй вздымались волны нечестия. По земле распространялось преступление Каина, и «все мысли и помышления сердца их (людей) были зло во всякое время» (Быт. 6:5). Но Бог явил Ною милость и повелел ему построить ковчег для избавления, так как Бог замыслил навести на землю потоп, вследствие которого «всё, что есть на земле, лишится жизни» (Быт. 6:17).

Бог сказал Ною, что всё, что будет за пределами ковчега, погибнет: семья, недруги и враги, хотя пока их жизнь протекала вполне обычно. В Божием потопе погибнут все, не взирая на лица: бедные и богатые, молодые и старые.

Мир Ноя не особо отличается от нашего. Мы убиваем неимоверное количество собственных детей. Сексуальная нечистота и извращения стали развлечением. И мы также находимся в ожидании грядущего суда и возвращения Христа, сказавшего:

Как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына Человеческого: ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех, — так будет и пришествие Сына Человеческого (Мф. 24:37-39).

В ответ на всё это, Ной поверил Богу и стал «проповедником правды» (2 Пет. 2:5). Повинуясь Божией воле, он противостал современной культуре и заявлял во всеуслышание о своём уповании даже и тогда, когда его, несомненно, спрашивали, что, ради всего святого, он делает. Если бы он не стал провозглашать истину, то изменил бы собственному мужскому достоинству. Так что его соплеменники погрузятся в воду не ранее, чем заглушат свидетельство его жизни, его предупреждения и его мольбы. Народные массы в его мире, так же, как и в нашем, уже были осуждены (Ин. 3:18), Но Ной, будучи праведным, продолжал говорить. А как насчёт нас?

Значимость его заявления делала авторитетным и его самого. Он желал, чтобы его восприняли всерьёз, ведь он должен был сказать нечто крайне важное: «входите в ковчег, иначе погибнете!» И потому было невозможно допустить, чтобы от этого послания отмахнулись как от слов городского шута. Точно так же обстоит дело и с нами. У нас есть, что сказать: «входите в ковчег, который есть Христос, иначе погибнете!» В наши дни миллиарды людей едят, пьют, женятся и выходят замуж у подножия действующего вулкана. И мужчины, обладающие весом, будут постоянно и во всеуслышание указывать им на нашу единственную надежду.

Ходить в тесном контакте со своим Богом

Каким смехотворным было заявление о том, что «окна небесные отворятся» и впервые изольют дождь, да такой сильный, что горы исчезнут, а птицы утонут (Быт. 7:17-24)? Как нелеп был вид человека, сто лет трудившегося над созданием лодки размером со стадион, расположенной в шести днях пути от моря. А потом ещё и зрелище того, как он зазывает туда тысячи животных.

Весть Ноя о спасении, подобно нашей вести, была безумием для погибающих, но для спасаемых – силой Божией (1 Кор. 1:18-19). И, подобно Ною, мы издаём тот же запах, что и наше послание: для многих запах смертоносный, но для некоторых – живительное благоухание (2 Кор. 2:15-16).

Будем ли мы так же верны в наши дни? Сможем ли преодолеть всепроникающий страх, свойственный мужчине, который рискует честью, чтобы защитить свою репутацию, и, делая это, оказывается в опасности обесценивания собственной мужественности? Можно ли и нас описать следующими четырьмя словами: «Ной ходил пред Богом» (Быт. 6:9)? Открытые Библии и склонённые колени могут превратить ягнят во львов. И даже простые и необразованные мужчины могут пламенеть смелостью, потому что мы тоже «были с Иисусом» (Деян. 4:13).

Снова и снова в истории Ноя мы обнаруживаем, в чём состоит секрет силы этого мужчины: он знал Бога. Он боялся Бога. Он любил Бога. Он «сделал всё, что Господь [Бог] повелел ему» (Быт. 6:22; 7:5). Его Бог был Великаном, возвышающимся над человеческим муравейником. Чего же было ему бояться?

Прежде, и более всего, заботиться о доме

Верою Ной, получив откровение о том, что ещё не было видимо, благоговея приготовил ковчег для спасения дома своего; ею осудил он (весь) мир, и сделался наследником праведности по вере (Евр. 11:7).

Позор для мужчины – заботиться о положении беженцев – представителей далёких народов, живущих в отдалённых областях, — но не считаться со здоровьем тех, кто находится под его непосредственной опекой. Перед нами встаёт великое искушение: в теории заботиться о домах чужих людей, и в то же самое время пренебрегать собственным домом.

Праведный Ной не допустил этой роковой ошибки. Услышав о надвигающемся потопе, он с трепетным благоговением перед Богом начал строить для спасения своего дома. Он стремился ввести в ковчег свою семью прежде всех прочих семей. Чужие сыновья и дочери, жёны и внуки были бы радушно приняты (если бы вняли его проповеди), но начал он с того, что Бог поручил ему в первую очередь: с членов своей семьи.

Он не перепоручил заботу об их благосостоянии поместному пастору, или молодёжному руководителю, или правительству. Он целенаправленно трудился в страхе Божием для спасения своей семьи.

Прежде, чем всё покроет тьма

Вскоре после того, как ковчег окажется на земле, Ной впадёт в то же пьянство, для истребления которого Бог только что послал потоп. На практике, Ной оказался сыном Адама, но не второго Адама. Грех пережил потоп, и человечество, подобно Ною, нуждалось в ком-то, кто прикрыл бы его наготу.

И пришедший, чтобы совершить это, является Тем же, о Ком мы сегодня свидетельствуем. Мы не проповедуем самих себя, неся лишь безнадёжную весть о смерти и суде. Мы несём благую весть о великой радости: Евангелие Иисуса Христа. Мы несём весть о Том, Кто погрузился на дно вод потопа, чтобы стать Ковчегом для всех, кто найдёт в Нём убежище.

Мы серьёзно говорим о том, что мир отделён от Бога, чтобы тем радостнее поведать об этом Царе. У нас есть привилегия – трудиться для блага своих семей, трудиться среди наших соседей, трудиться в нашем Господе. Мы – падающие звёзды в пространстве истории. Неужели же мы не будем гореть для Божией славы так, чтобы неверующий мир услышал нас прежде, чем он погрузится в черноту?

Автор — Грег Морзе / © 2020 Desiring God Foundation. Website: desiringGod.org
Перевод — Ольга Крикун для ieshua.org